Модели играют большую роль в научно-теоретическом познании. Они позволяют представить в наглядной форме объекты и процессы, недоступные для непосредственного восприятия: например, модель атома, модель Вселенной, модель генома человека и пр. Теоретические модели отражают строение, свойства и поведение реальных объектов. Построение научной модели является результатом взаимодействия субъекта научно-познавательной деятельности с реальностью. Существует точка зрения, согласно которой первичные модели можно оценивать как метафоры, основанные на наблюдениях и выводах, сделанных на основании наблюдений, способствующих наглядному представлению и сохранению информации. Известный западный философ науки И. Лакатос отмечал, что процесс формирования первичных теоретических моделей может опираться на программы троякого рода: во-первых, - это система Евклида (Евклидова программа), во-вторых, - эмпиристская программа и, в-третьих, - индуктивистская программа. …
Все три программы исходят из организации знания как дедуктивной системы.
Евклидианскую программу, которая предполагает, что все можно дедуцировать из конечного множества тривиальных истинных высказываний, состоящих только из терминов с тривиальной смысловой нагрузкой, принято называть программой тривиализации знания. Данная программа содержит сугубо истинные суждения, но она не работает ни с предположениями, ни с опровержениями. Знание как истина вводится на верхушку теории и без какой-либо деформации «стекает» от терминов-примитивов к определяемым терминам.
В отличие от Евклидовой, эмпиристская программа строится на основе базовых положений, имеющих общеизвестный эмпирический характер. Эмпиристы не могут допустить иного введения смысла, чем снизу теории. Если эти положения оказываются ложными, то данная оценка проникает вверх по каналам дедукции и наполняет всю систему. Следовательно, эмпиристская теория предположительна и фальсифицируема. И если евклидианская теория располагает истину наверху и освещает ее естественным светом разума, то эмпиристская - располагает ее внизу и освещает светом опыта. Но обе программы опираются на интуицию.
Об индуктивистской программе Возникновение индуктивистской программы было связано с темными докоперниканскими временами Просвещения, когда опровержение считалось неприличным, а догадки презирались Индуктивная логика была заменена вероятностной логикой. Окончательный удар по индуктивизму был нанесен Поппером, который показал, что снизу вверх не может идти даже частичная передача истины и значения.
По мнению академика В. С. Степина, «главная особенность теоретических схем состоит в том, что они не являются результатом чисто дедуктивного обобщения опыта». В развитой науке теоретические схемы вначале строятся как гипотетические модели с использованием ранее сформулированных абстрактных объектов. На ранних стадиях научного исследования конструкты теоретических моделей создаются путем непосредственной схематизации опыта.
Важными характеристиками теоретической модели являются ее структурность, а также возможность переноса абстрактных объектов из других областей знания. По Лакатосу, к основным структурным единицам следует причислять жесткое ядро, пояс защитных гипотез, положительная и отрицательная эвристика. Отрицательная эвристика запрещает применять опровержения к жесткому ядру программы.
Теоретические объекты передают смысл таких понятий, как «идеальный газ», «абсолютное черное тело», «точка», «сила», « окружность», «отрезок» и пр. В реальности не существует изолированных систем, которые бы не испытывали никаких воздействий, поэтому вся классическая механика, ориентированная на закрытые системы, построена с помощью теоретических конструктов.
Как протекает процесс формирования законов?
Понятие «закон» указывает на наличие внутренне необходимых, устойчивых и повторяющихся связей между событиями и состояниями объектов. Закон отражает объективно существующие взаимодействия в природе и в этом смысле понимается как природная закономерность. Законы науки, направленные на отражение природной закономерности, формулируются с использованием искусственных языков своей дисциплинарной области. Законы, выработанные человеческим сообществом как нормы человеческого сосуществования, значительно отличаются от законов естественных наук и имеют, как правило, конвенциальный характер. Выделяют «вероятностные» (статистические) законы, основанные на вероятностных гипотезах относительно взаимодействия большого числа элементов, и «динамические» законы, т.е. законы в форме универсальных условий.
Законы науки отражают наиболее общие и глубинные природные и социальные взаимодействия, они стремятся к адекватному отображению закономерностей природы. Однако сама мера адекватности и то, что законы науки есть обобщения, которые изменчивы и подвержены опровержению, вызывает к жизни весьма острую философско-методологическую проблему о природе законов. Не случайно Кеплер и Коперник понимали законы науки как гипотезы. Кант вообще был уверен, что законы не извлекаются из природы, а предписываются ей.
Формирование законов предполагает, что обоснованная экспериментально или эмпирически гипотетическая модель имеет возможность для превращения в схему. Причем теоретические схемы вводятся вначале как гипотетические конструкции, но затем они адаптируются к определенной совокупности экспериментов и в этом процессе обосновываются как обобщение опыта. Затем должен следовать этап ее применения к качественному многообразию вещей, т. е. ее качественное расширение. И лишь после этого - этап количественного математического оформления в виде уравнения или формулы, что и знаменует собой фазу появления закона. Итак, модель - схема - качественные и количественные расширения - метаматизация - формулировка закона - вот апробированная наукой цепочка.
На всех без исключения стадиях научного исследования реально осуществляется как корректировка самих абстрактных объектов, так и их теоретических схем, а также их количественных математических формализации. Теоретические схемы также могли видоизменяться под воздействием математических средств, однако все эти трансформации оставалась в пределах выдвинутой гипотетической модели. B.C. Степин подчеркивает, что «в классической физике можно говорить о двух стадиях построения частных теоретических схем как гипотез: стадии их конструирования в качестве содержательно-физических моделей некоторой области взаимодействий и стадии возможной перестройки теоретических моделей в процессе их соединения с математическим аппаратом». На высших стадиях развития эти два аспекта гипотезы сливаются, а на ранних они разделены.
Научные исследования в различных областях стремятся не просто обобщить определенные события в мире нашего опыта, но и выявить регулярности в течении этих событий, установить общие законы, которые могут быть использованы для предсказания и объяснения.
) за счет использования абстрактных объектов, ранее сформированных в сфере теоретического знания и применяемых в качестве строительного материала при создании новой модели.
Выбор исследователем основных компонентов создаваемой гипотезы представляет собой творческий акт, и, кроме того, имеет определенные основания, которые создает принятая исследователем картина мира. Вводимые в ней представления о структуре природных взаимодействий позволяют обнаружить общие черты у различных предметных областей, изучаемых наукой. Тем самым картина мира "подсказывает", откуда можно заимствовать абстрактные объекты и структуру, соединение которых приводит к построению гипотетической модели новой области взаимодействий.
После того как сформирована гипотетическая модель исследуемых взаимодействий, начинается стадия ее обоснования . Она не сводится только к проверке тех эмпирических следствий, которые можно получить из закона, сформулированного относительно гипотетической модели. Сама модель должна получить обоснование. При формировании гипотетической модели абстрактные объекты погружаются в новые отношения. Это как правило, приводит к наделению их новыми признаками. При этом исследователь допускает, что:
1) новые, гипотетические признаки абстрактных объектов имеют основание именно в той области эмпирически фиксируемых явлений, на объяснение которых модель претендует;
2) эти новые признаки совместимы с другими определяющими признаками абстрактных объектов, которые были обоснованы предшествующим развитием познания и практики.
Признаки абстрактных объектов, гипотетически введенные "сверху" по отношению к экспериментам новой области взаимодействий, теперь восстанавливаются "снизу". Их получают в рамках мысленных экспериментов, соответствующих типовым особенностям тех реальных экспериментальных ситуаций, которые призвана объяснить теоретическая модель. После этого проверяют, согласуются ли новые свойства абстрактных объектов с теми, которые оправданы предшествующим опытом.
Гипотетические модели обретают статус теоретических представлений о некоторой области взаимодействий только тогда, когда пройдут через процедуры эмпирического обоснования. Это особый этап построения теоретической схемы, на котором доказывается, что ее первоначальный гипотетический вариант может предстать как идеализированное изображение структуры именно тех экспериментально-измерительных ситуаций, в рамках которых выявляются особенности изучаемых в теории взаимодействий.
Вопрос 2. Социально-биологическая обусловленность здоровья и болезни человека.
В современной научной концепции человек рассматривается, как биопсихосоциальное существо. Человек – живая система, представляющая собой единство физического и духовного, природного и социального. Как живой организм, человек включен в природную связь явлений и подчиняется биологическим закономерностям. На уровне же сознательной деятельности человек живет в окружающем его социуме и подчиняется его законам.
Проблема здоровья человека является одной из самых сложных и актуальных. В настоящее время здоровье и болезнь человека считаются обусловленными совокупностью биологических и социальных факторов.
В древности основное значение в развитии болезни придавали биологическим факторам (например, в Древней Греции считалось, что болезнь человека связана с нарушением равновесия в теле человека четырех субстанций: крови, слизи, желтой и черной желчи).
Позже появились представления о том, что состояние здоровья или болезни во многом зависит от социальных факторов. Например, Ламетри связывал здоровье с «хорошим телосложением», но указывал также на важность «счастья человека» (что, несомненно, обуславливается социальными факторами). По его же мнению, здоровье человека может изменяться в зависимости от воспитания.
Модели играют большую роль в научно-теоретическом познании. Они позволяют представить в наглядной форме объекты и процессы, недоступные для непосредственного восприятия: например, модель атома, модель Вселенной, модель генома человека и пр. Теоретические модели отражают строение, свойства и поведение реальных объектов. Известный западный философ науки Имре Лакатос отмечал, что процесс формирования первичных теоретических моделей может опираться на программы троякого рода, каждая из которых исходит из организации знания как дедуктивной системы:
1) Эмпиристская программа;
2) Индуктивистская программа;
3) Система Евклида (Евклидова программа).
Евклидианскую программу , которая предполагает, что все можно дедуцировать из конечного множества тривиальных истинных высказываний, состоящих только из терминов с тривиальной смысловой нагрузкой, принято называть программой тривиализации (упрощения) знания. Данная программа содержит сугубо истинные суждения, но она не работает ни с предположениями, ни с опровержениями. Знание как истина вводится на верхушку теории и без какой-либо деформации «стекает» от терминов-примитивов к определяемым терминам.
В отличие от Евклидовой, эмпиристская программа строится на основе базовых положений, имеющих общеизвестный эмпирический характер. Эмпиристы не могут допустить иного введения смысла, чем снизу теории. Если эти положения оказываются ложными, то данная оценка проникает вверх по каналам дедукции и наполняет всю систему. Следовательно, эмпиристская теория предположительна и фальсифицируема. И если евклидианская теория располагает истину наверху и освещает ее естественным светом разума, то эмпиристская - располагает ее внизу и освещает светом опыта. Но обе программы опираются на логическую интуицию.
Об индуктивистской программе Лакатос говорит так: «Изгнанный с верхнего уровня разум стремится найти прибежище внизу. Индуктивистская программа возникла в рамках усилий соорудить канал, посредством которого истина течет вверх от базисных положений, и, таким образом, установить дополнительный логический принцип, принцип ретрансляции истины».
По мнению академика В. С. Степина, «главная особенность теоретических схем состоит в том, что они не являются результатом чисто дедуктивного обобщения опыта». В развитой науке теоретические схемы вначале строятся как гипотетические модели с использованием ранее сформулированных абстрактных объектов. На ранних стадиях научного исследования конструкты теоретических моделей создаются путем непосредственной схематизации опыта.
Важными характеристиками теоретической модели являются ее структурность, а также возможность переноса абстрактных объектов из других областей знания. Лакатос считает, что основные структурные единицы - это жесткое ядро, пояс защитных гипотез, положительная и отрицательная эвристика. Отрицательная эвристика запрещает применять опровержения к жесткому ядру программы. Положительная эвристика разрешает дальнейшее развитие и расширение теоретической модели.
Теоретические объекты передают смысл таких понятий, как «идеальный газ», «абсолютное черное тело», «точка», «сила», « окружность», «отрезок» и пр. Абстрактные объекты направлены на замещение тех или иных связей действительности, но они не могут существовать в статусе реальных объектов, так как представляют собой идеализации.
Перенос абстрактных объектов из одной области знания в другую предполагает существование прочного основания для аналогий, которые указывают на сходства между вещами. Современные интерпретаторы выделяют: 1) аналогию неравенства, когда разные предметы имеют одно имя (тело небесное, тело земное); 2) аналогию пропорциональности (здоровье физическое - здоровье умственное); 3) аналогию атрибуции, когда одинаковые отношения по-разному приписываются объекту (здоровый образ жизни - здоровый организм - здоровое общество и т. п.). Таким образом, умозаключение по аналогии позволяет уподоблять новое единичное явление другому, уже известному явлению. Аналогия с определенной долей вероятности позволяет расширять имеющиеся знания путем включения в их сферу новых предметных областей. Примечательно, что Гегель очень высоко ценил возможности метода аналогий, называя последний «инстинктом разума».
Абстрактные объекты должны удовлетворять связям и взаимодействиям складывающейся области знания. Поэтому всегда актуален вопрос о достоверности аналогии. Различают аналогии предметов и аналогии отношений, а также строгую аналогию и нестрогую. Строгая аналогия обеспечивает необходимую связь переносимого признака с признаком сходства. Аналогия нестрогая носит проблемный характер. Важно отметить, что отличие аналогии от дедуктивного умозаключения состоит в том, что в аналогии имеет место уподобление единичных объектов, а не подведение отдельного случая под общее положение, как в дедукции.
Как отмечает В. Н. Порус, «важную роль в становлении классической механики играла аналогия между движением брошенного тела и движением небесных тел; аналогия между геометрическими и алгебраическими объектами реализована Декартом в аналитической геометрии; аналогия селективной работы в скотоводстве использовалась Дарвином, в его теории естественного отбора; аналогия между световыми, электрическими и магнитными явлениями оказалась плодотворной для теории электромагнитного поля Максвелла. Обширный класс аналогий используется в современных научных дисциплинах: в архитектуре и теории градостроительства, бионике и кибернетике, фармакологии и медицине, логике и лингвистике; в сфере технических наук, для которых огромное значение имеет процедура схематизации, которая замещает реальный инженерный объект идеализированным представлением (схемой, моделью).
Известны также многочисленные примеры ложных аналогий. Таковы аналогии между движением жидкости и распространением тепла в учении о «теплороде» XVII-ХVШ вв. (гипотетическая тепловая материя (невесомая жидкость), присутствием которой в телах пытались объяснять наблюдаемые тепловые явления (нагрев тел, теплообмен, тепловое расширение, тепловое равновесие и т. п.); специфическая жидкость, которая якобы переливается в нагреваемые тела).
Формирование законов предполагает , что обоснованная экспериментально или эмпирически гипотетическая модель имеет возможность для превращения в схему. Причем «теоретические схемы вводятся вначале как гипотетические конструкции, но затем они адаптируются к определенной совокупности экспериментов и в этом процессе обосновываются как обобщение опыта». Затем следовал этап ее применения к качественному многообразию вещей, т. е. ее качественное расширение. И лишь после этого следовал этап количественного математического оформления в виде уравнения или формулы, что знаменовало собой фазу появления закона.
Итак, модель → схема → качественные и количественные расширения → математизация → формулировка закона . На всех без исключения стадиях реально осуществлялась как корректировка самих абстрактных объектов, так и их теоретических схем, а также их количественных математических формализации. Теоретические схемы также могли видоизменяться под воздействием математических средств, однако все эти трансформации оставались в пределах выдвинутой гипотетической модели.
B.C. Степин подчеркивает, что «в классической физике можно говорить о двух стадиях построения частных теоретических схем как гипотез: стадии их конструирования в качестве содержательно-физических моделей некоторой области взаимодействий и стадии возможной перестройки теоретических моделей в процессе их соединения с математическим аппаратом». На высших стадиях развития эти два аспекта гипотезы сливаются, а на ранних они разделены. Понятие «закон» указывает на наличие внутренне необходимых, устойчивых и повторяющихся связей между событиями и состояниями объектов. Закон отражает объективно существующие взаимодействия в природе и в этом смысле понимается как природная закономерность. Законы науки прибегают к искусственным языкам для формулировки этих естественно-природных закономерностей. Законы, выработанные человеческим сообществом как нормы человеческого сосуществования, имеют, как правило, конвенциальный (четко структурированный) характер.
Законы науки стремятся к адекватному отображению закономерностей действительности. Однако сама мера адекватности и то, что законы науки есть обобщения, которые изменчивы и подвержены фальсификации, вызывают к жизни весьма острую философско-методологическую проблему. Не случайно Кеплер и Коперник понимали законы науки как гипотезы. Кант вообще был уверен, что законы не извлекаются из природы, а предписываются ей.
Поэтому одной из наиболее важных процедур в науке всегда считалась процедура научного обоснования теоретических знаний , да и сама наука частенько трактовалась как чисто «объяснительное мероприятие». Однако последние достижения науки показывают, что многие процессы современной физической картины мира принципиально не представимы и невообразимы. Это говорит о том, что обоснование лишается своего модельного характера, наглядности и должно опираться на чисто концептуальные приемы, в которых сомнению подвергается сама процедура сведения (редукции) неизвестного к известному.
Возникает и еще один парадоксальный феномен: объекты, которые необходимо объяснить, оказывается, нельзя наблюдать в принципе (кварк - фундаментальная частица, обладающая электрическим зарядом; ненаблюдаемая сущность). Таким образом, научно-теоретическое познание приобретает, увы, внеопытный характер. Внеопытная реальность позволяет иметь о себе внеопытное знание. Это заключение, у которого остановилась современная философия науки, не всеми учеными воспринимается как научное, ибо процедура научного обоснования опирается на то, что объясненным быть не может.
Правильному обоснованию способствует обособление одной или нескольких важных групп фактов, которые должны быть указаны в исходных условиях и утверждении того, что рассматриваемое событие «детерминируется» и, следовательно, должно объясняться в терминах только этой группы фактов.
Научное объяснение включает в себя следующие элементы:
а) эмпирическую проверку предложений, говорящих об определенных условиях;
б) эмпирическую проверку универсальных гипотез, на которых основывается объяснение;
в) исследование того, является ли объяснение логически убедительным.
Объяснение закономерности осуществляется на основе подведения ее под другую, более общую, закономерность. На основе этого выводится двухчастная структура объяснения: экспланандум - это описание явления; эксплананс - класс предложений, которые приводятся для объяснения данного явления. Эксплананс в свою очередь разбивается на два подкласса: один из них описывает условия; другой - общие законы.
Экспланандум должен быть логически выводим из эксплананса - таково логическое условие адекватности. Эксплананс должен подтверждаться всем имеющимся эмпирическим материалом, должен быть истинным - это эмпирическое условие адекватности.
Неполные объяснения опускают часть эксплананса как очевидную. Причинные или детерминистские законы отличаются от статистических тем, что последние устанавливают то, что в перспективе определенный процент всех случаев, удовлетворяющих данному набору условий, будет сопровождаться явлением определенного типа.
Предсказание в отличие от объяснения состоит в утверждении о некотором будущем событии. Здесь даны исходные условия, а следствия еще не имеют места, но должны быть установлены. Можно говорить о структурном равенстве процедур обоснования и предсказания. Очень редко, однако, объяснения формулируются столь полно, что могут проявить свой предсказательный характер, чаще объяснения неполны. Выделяют объяснения «причинные» и «вероятностные», основанные скорее на вероятностных гипотезах, чем на общих «детерминистических» законах, т. е. законах в форме универсальных условий.
Самый общий взгляд на механизм развития научного знания с позиций рационализма говорит о том, что знание может быть обобщающим (синтетическим) ирасчленяющим (аналитическим) . Синтетическое знание ведет не просто к обобщению, но к созданию принципиально нового содержания, которое ни в разрозненных элементах, ни в их суммативной целостности не содержится. Суть аналитического подхода состоит в том, что основные существенные стороны и закономерности изучаемого явления полагаются как нечто, содержащееся в заданном, взятом за исходный материал. Синтетический подход ориентирует исследователя на нахождение зависимостей за пределами самого объекта, в контексте извне идущих системных отношений. Именно синтетическое движение предполагает формирование новых теоретических смыслов, типов мысленного содержания, новых горизонтов, нового слоя реальности. Синтетическое - это то новое, которое выводит к обнаружению качественно иной, отличной от прежней, имеющейся в наличии, основы.
Аналитическое знание позволяет прояснить детали и частности, выявить весь потенциал содержания, присутствующий в исходной основе. Аналитическое движение предполагает логику, направленную на выявление элементов, о которых еще не знали, но которые содержались в предшествующей основе. Аналитическая форма получения нового знания фиксирует новые связи и отношения предметов, которые уже попали в сферу практической деятельности человека. Она тесно связана с дедукцией и с понятием «логического следования». Примером такого аналитического приращения нового знания выступает нахождение новых химических элементов в периодической таблице Менделеева.
В философской и методологической литературе последних десятилетий все чаще предметом исследования становятся фундаментальные идеи, понятия и представления, образующие относительно устойчивые основания, на которых развиваются конкретные эмпирические знания и объясняющие их теории.
Выявление и анализ этих оснований предполагает рассмотрение научных знаний как целостной развивающейся системы. В западной философии такое видение науки начало формироваться сравнительно недавно, в основном в постпозитивистский период ее истории. Что же касается этапа, на котором доминировали представления о на-уке, развитые в рамках позитивистской философии, то их наиболее ярким выражением была так называемая стандартная концепция структуры и роста знания 1 . В вей в качестве единицы анализа выступала отдельно взятая теория и ее взаимоотношение с опытом. Научное знание представало как набор теорий и эмпирических знаний, рассматриваемых в качестве базиса, на котором развиваются теории. Однако постепенно выяснялось, что эмпирический базис теории не является чистой, теоретически нейтральной эмпирией, что не данные наблюдения, а Факты представляют собой тот эмпирический базис, на который опираются теории. А факты теоретически нагружены, поскольку в их формировании принимают участие другие теории. И тогда проблема взаимодействия отдельной теории с ее эмпирическим базисом предстает и как проблема соотношения этой теории с другими, ранее сложившимися теориями, образующими состав теоретических знаний определенной научной дисциплины.
Несколько с другой стороны эта проблема взаимосвязи теорий выявилась при исследовании их динамики. Выяснилось, что рост теоретического знания осуществляется не просто как обобщение опытных фактов, но как использование в этом процессе теоретических понятий и структур, развитых в предшествующих теориях и применяемых при обобщении опыта. Тем самым теории соответствующей науки представали как некоторая динамичная сеть, целостная система, взаимодействующая с эмпирическими фактами. Системное воздействие знаний научной дисциплины ставило проблему системообразующих факторов, определяющих целостность соответствующей системы знаний. Так стала вырисовываться проблема оснований науки, благодаря которым организуются в системную целостность разнообразные знания научной дисциплины на каждом этапе ее исторического развития.
Наконец, рассмотрение роста знания в его исторической динамике обнаружило особые состояния, связанные с переломными эпохами развития науки, когда происходит радикальная трансформация наиболее фундаментальных ее понятий и представлений. Эти состояния получили название научных революций, и их можно рассматривать как перестройку оснований науки.
Таким образом, расширение поля методологической проблематики в постпозитивистской философии науки выдвинуло в качестве реальной методологической проблемы анализ оснований науки.
Эти основания и их отдельные компоненты были зафиксированы и описаны в терминах: “парадигма” (Т.Кун), “ядро исследовательской программы” (И.Лакатос), “идеалы естественного порядка” (С.Тулмин), “основные тематы науки” (Дж.Холтон), “исследовательская традиция” (Л.Лаудан).
В процессе дискуссий между сторонниками различных концепций остро встала проблема дифференцированного анализа оснований науки. Показательными в этом отношении могут служить дискуссии вокруг ключевого в концепции Куна понятия “парадигма”. Его крайнюю многозначность и расплывчатость отмечали многочисленные оппоненты Куна.
Под влиянием критики Кун попытался проанализировать структуру парадигмы. Он выделил следующие компоненты: “символические обобщения” (математические формулировки законов), образцы решения конкретных задач, “метафизические части парадигмы” и ценности (ценностные установки науки) 2 . Это был шаг вперед по сравнению с первым вариантом концепции, однако на этом этапе структура оснований науки осталась непроясненной. Во-первых, не показано, в каких связях находятся выделенные компоненты парадигмы, а значит, строго говоря, не выявлена ее структура. Во-вторых, в парадигму, согласно Куну, включены как компоненты, относящиеся к глубинным основаниям научного поиска, так и формы знания, которые вырастают на этих основаниях. Например, в состав “символических обобщений” входят математические формулировки частных законов науки (типа формул, выражающих закон Джоуля-Ленца, закон механического колебания и т.п.). Но тогда получается, что открытие любого нового частного закона должно означать изменение парадигмы, т.е. научную революцию. Тем самым стирается различие между “нормальной наукой” (эволюционным этапом роста знаний) и научной революцией. В-третьих, выделяя такие компоненты науки, как “метафизические части парадигмы” и ценности. Кун фиксирует их “остенсивно”, через описание соответствующих примеров. Из приведенных Куном примеров видно, что “метафизические части парадигмы” понимаются им то как философские идеи, то как принципы конкретно-научного характера (типа принципа близкодействия в физике или принципа эволюции в биологии). Что же касается ценностей, то их характеристика Куном также выглядит лишь первым и весьма приблизительным наброском. По существу, здесь имеются в виду идеалы науки, причем взятые в весьма ограниченном диапазоне - как идеалы объяснения, предсказания и применения знаний.
В принципе можно сказать, что даже в самых продвинутых исследованиях оснований науки, к каким можно отнести работы Т.Куна, западная философия науки недостаточно аналитична. Она пока не установила каковы главные компоненты оснований науки и их связи. Не прояснены в достаточной мере и связи между основаниями науки и опирающимися на них теориями и эмпирическими знаниями. А это значит, что проблема структуры оснований, их места в системе знания и их функций в его развитии требует дальнейшего, более глубокого обсуждения.
В сложившейся и развитой системе дисциплинарного научного знания основания науки обнаруживаются, во-первых, при анализе системных связей между теориями различной степени общности и их отношения к различным формам эмпирических знаний в рамках некоторой дисциплины (физики, химии, биологии и т.д.), во-вторых, при исследовании междисциплинарных отношений и взаимодействий различных наук.
В качестве важнейших компонентов, образующих основания науки, можно выделить: 1) научную картину мира; 2) идеалы и нормы научного познания; 3) философские основания науки.
Перечисленные компоненты выражают общие представления о специфике предмета научного исследования, об особенностях познавательной деятельности, осваивающей тот или иной тип объектов, и о характере связей науки с культурой соответствующей исторической эпохи.
Поня?тие - отображенное в мышлении единство существенных свойств, связей и отношений предметов или явлений; мысль или система мыслей, выделяющая и обобщающая предметы некоторого класса по определённым общим и в совокупности специфическим для них признакам. Научные понятия отражают существенные и необходимые признаки, а слова и знаки (формулы), их выражающие, являются научными терминами. В понятии выделяют его содержание и объём. Совокупность предметов, обобщённых в понятии, называется объёмом понятия, а совокупность существенных признаков, по которым обобщаются и выделяются предметы в понятии, - его содержанием. Развитие понятия предполагает изменение его объёма и содержания. Переход от чувственной ступени познания к логическому мышлению характеризуется прежде всего как переход от восприятий, представлений к отражению в форме понятий. По своему происхождению понятие является результатом длительного процесса развития познания, концентрированным выражением исторически достигнутого знания. Образование понятия - сложный диалектический процесс, который осуществляется с помощью таких методов, как сравнение, анализ, синтез, абстрагирование, идеализация, обобщение, эксперимент и др. Понятие - это необразное, выраженное в слове отражение действительности. Оно обретает своё реальное мыслительно-речевое бытие лишь в развёртывании определений, в суждениях, в составе определённой теории. В понятии выделяется и фиксируется прежде всего общее, которое достигается за счёт отвлечения от всех особенностей отдельных предметов данного класса. Но оно не исключает единичное и особенное. На основе общего только и возможно выделение и познание особенного и единичного. Научное понятие является единством общего, особенного и единичного, то есть конкретно-всеобщим. В подходе к понятию в истории философии выявились две противоположные линии - материалистическая, считающая, что понятия объективны по своему содержанию, и идеалистическая, согласно которой понятие есть спонтанно возникающая мысленная сущность, абсолютно независимая от объективной реальности. Например, для объективного идеалиста Г. Гегеля понятия первичны, а предметы, природа суть лишь бледные копии их. Феноменализм рассматривает понятие как последнюю реальность, не относящуюся к объективной действительности. Неопозитивисты, сводя понятия к вспомогательным логико-языковым средствам, отрицают объективность их содержания. Будучи отражением объективной реальности, понятия столь же пластичны, как и сама действительность, обобщением которой они являются. Научные понятия не есть нечто законченное и завершённое; напротив, оно заключает в себе возможность дальнейшего развития. Основное содержание понятия изменяется лишь на определённых этапах развития науки. Такие изменения понятия являются качественными и связаны с переходом от одного уровня знания к другому, к знанию более глубокой сущности мыслимых в понятии предметов и явлений. Движение действительности можно отразить только в диалектически развивающихся понятиях. Под понятием Кант разумел любое общее представление, поскольку последнее фиксировано термином. Понятие для Гегеля – «прежде всего синоним действительного понимания существа дела, а не просто выражение любого общего, любой одинаковости объектов созерцания. В понятии раскрывается подлинная природа вещи, а не её сходство с другими вещами, и в нём должна поэтому находить свое выражение не только абстрактная общность (это лишь один момент понятия, роднящий его с представлением), а и особенность его объекта. Понятие в формальной логике - элементарная единица мыслительной деятельности, обладающая известной целостностью и устойчивостью и взятая в отвлечении от словесного выражения этой деятельности. Процесс образования понятия естественно описывается в терминах гомоморфизма; разбивая интересующее нас множество объектов на классы «эквивалентных» в каком-либо отношении элементов (то есть игнорируя все различия между элементами одного класса, не интересующие нас в данный момент), мы получаем новое множество, гомоморфное исходному, по выделенному нами отношению эквивалентности. Элементы этого нового множества (классы эквивалентности) можно мыслить теперь как единые, нерасчленяемые объекты, полученные в результате «склеивания» всех неразличимых в фиксированных нами отношениях исходных объектов в один «комок». Эти «комки» отождествлённых между собой образов исходных объектов и есть то, что мы называем понятиями, полученными в результате мысленной замены класса близких между собой представлений одним «родовым» понятием. При рассмотрении семантического аспекта проблемы понятия необходимо различать понятие как некоторый абстрактный объект и называющее его слово (являющееся вполне конкретным объектом), имя, термин. Объём понятия - это денотат (значение) обозначающего его имени, а содержание - концепт (смысл), который это имя выражает.
Теоретическая модель - это универсальное средство современного научного познания, которое служит тому, чтобы воспроизвести и закрепить в знаковой форме строение, свойства и поведение реальных объектов. Теоретические модели дают возможность в наглядной форме воссоздать объекты и процессы, недоступные для непосредственного восприятия (например, модель атома, модель Вселенной, модель генома человека и пр.) в ситуации, когда нет прямого доступа к реальности. Теоретические модели, будучи конструкциями и идеализациями, направленными на воспроизведение инвариантных взаимосвязей действующих в системе элементов, являются своеобразной формой репрезентации (представления) объективного мира. Теоретические модели позволяют рассматривать реальность с точки зрения «системы наблюдателя». Научное сообщество рассматривает теоретическое моделирование как важный и необходимый инструмент и одновременно как этап исследовательского процесса. Теоретическое моделирование свидетельствует о строгости, упорядоченности и рациональности процесса научного познания.
Первичные теоретические модели наиболее тесно привязаны к данным, полученным эмпирическим путем, предполагают их обобщение с учетом объясняющей гипотезы. По сути своей они предлагают вниманию исследователей некий артефакт (искусственно созданный объект). Иными словами, первичные теоретические модели предполагают доступную и непротиворечивую имитацию действия основных законов функционирования того или иного процесса.
Важными характеристиками теоретической модели являются: (а) структурность, (б) возможность переноса абстрактных объектов из других областей знания. В первичных теоретических моде-
лях должны быть учтены физические, функциональные, геометрические или динамические характеристики реальных процессов. Они претендуют на «признанность» и иллюстративность, с одной стороны, и на свое дальнейшее уточнение и трансформацию, с другой. Важно отметить «неокончательный» характер первичных теоретических моделей, которые могут уточняться в результате активного экспериментирования, получения новых данных наблюдений, обнаружения новых фактов или появления новой теории. Отечественный философ науки B.C. Степин считает, что на ранних стадиях научного исследования теоретические модели создаются путем непосредственной схематизации опыта.
Для того чтобы первичная теоретическая модель была принята, она должна иметь «объясняющую силу» и быть изоморфной реальным процессам. Информативность и самодостаточность - это важные характеристики истинных теоретических моделей, которые помогают познать существующие закономерности мира. В истории науки не редки случаи, когда первичные теоретические модели оказывались «неработающими». Важно подчеркнуть, что хотя для теоретической модели важно качество «похожести», они воспроизводят реальность в идеальном, предельно совершенном виде. Но если идеализация - это мысленное конструирование объектов несуществующих или неосуществленных в параметрах данного мира, то теоретическая модель - это конструирование глубинных взаимосвязей реально существующих процессов. Теоретические модели фиксируют предположительно истинные ситуации.
Как считают современные философы науки, например И. Лака-тос, процесс формирования первичных теоретических моделей может опираться на следующие методологические программы: (а) евклидову; (б) эмпиристскую; (в) индуктивистскую. Евклидова программа, в которой аксиоматическое построение считается образцовым, предполагает, что все знания можно дедуцировать из изначального конечного множества самоочевидных истин, состоящих из терминов с тривиальной смысловой нагрузкой. Знание как истина вводится на верхушку теории и без какой-либо деформации «стекает» от терминов-примитивов к определяемым терми-
нам. Эту программу принято называть программой тривиализа-ции знания. И, если евклидианская теория располагает истину наверху и освещает ее естественным светом разума, то эмпиристс-кая - располагает истину внизу и освещает светом опыта. Эмпи-ристская программа строится на основе базовых положений, имеющих общеизвестный эмпирический характер. Важно подчеркнуть, что обе программы включают и признают момент логической интуиции. В индуктивистской программе «изгнанный с верхнего уровня разум стремится найти прибежище и сооружает канал, посредством которого истина течет снизу вверх от базисных положений. «Власть» передается фактам и устанавливается дополнительный логический принцип - ретрансляции истины» (Лакатос). Можно согласиться с выводами И. Лакатоса, что утверждается та теоретическая модель, которая имеет большее эмпирическое содержание, чем предшествующая. Чтобы соотнести теоретическую модель с действительностью, зачастую необходима длинная цепочка логических выводов и следствий.
Теоретические модели не могут быть построены без своих важных элементов - абстрактных (от лат. abstrahere - извлекать, отделять) объектов, представляющих собой отвлечение тех или иных свойств и характеристик из состава целостного явления и перестройку (или «дорисовку») этих извлеченных свойств в самостоятельный объект. Примеры абстрактных объектов: «идеальный газ», «абсолютное твердое тело», «точка», «сила», «окружность», «отрезок», «рынок совершенной конкуренции» и пр. Выбор тех или иных абстрактных объектов связан с определенным «интеллектуальным риском». Огромное значение абстрактных объектов видно уже из того факта, что отвлечение протяженности тел от их массы обеспечило начало геометрии, а противоположное абстрагирование массы от протяженности послужило началом механики. На выбор тех или иных абстрактных объектов оказывает существенное влияние научная картина мира.
Абстрактные объекты, являясь идеализациями действительности, называют также теоретическими конструктами, или теоретическими объектами. В них могут содержаться как признаки, кото-
рые соответствуют реальным объектам, так идеализированная (мысленно сконструированная) предметность, свойствами которой не обладает ни один реальный объект. Абстрактные объекты замещают те или иные связи действительности, но они не могут обладать статусом реальных физических объектов, так как представляют собой идеализации. Считается, что абстрактный объект намного проще реального.
Поскольку первичные теоретические модели носят преимущественно гипотетический характер, для них важно иметь фактуаль-ное подтверждение, и, следовательно, методологической нормой становится этап их обоснования, в процессе которого они адаптируются к определенной совокупности экспериментов. В противном случае можно столкнуться с ситуацией произвола ученых и псевдонаучного теоретизирования. Поэтому за этапом создания теоретической модели следует этап ее применения к качественному многообразию вещей, т. е. ее качественное расширение, после которого следует этап количественного математического оформления в виде уравнения или формулы. Это и знаменует собой фазу появления формулировки закона, хотя на всех без исключения стадиях реально осуществляется корректировка и самих абстрактных объектов, и их теоретических схем, а также количественных математических формализации. В. С. Степин подчеркивает, что «в классической физике можно говорить о двух стадиях построения частных теоретических схем как гипотез: стадии их конструирования в качестве содержательно-физических моделей некоторой области взаимодействий и стадии возможной перестройки теоретических моделей в процессе их соединения с математическим аппаратом». Законы отражают наиболее существенные, необходимые и повторяющиеся связи и взаимодействия процессов и явлений универсума. Закон отражает объективно существующие взаимодействия в природе и в этом смысле понимается как природная закономерность.