Преподобный Нестор пришел в знаменитый Киево-Печерский монастырь, будучи семнадцатилетним юношей. Святая обитель жила по строгому Студийскому уставу, который ввел в ней преподобный Феодосий, позаимствовав его из византийских книг. Согласно этому уставу, прежде чем дать монашеские обеты, кандидат должен был пройти длительный подготовительный этап. Вновь пришедшим сначала предстояло носить мирскую одежду — до тех пор, пока они не изучат хорошо правила монастырской жизни. После этого кандидатам разрешалось надеть монастырское одеяние и приступить к испытаниям, то есть показать себя в работе на различных послушаниях. Тот, кто прошел эти испытания успешно, принимал постриг, но на этом испытание не заканчивалось — последним этапом принятия в монастырь являлось пострижение в великую схиму, которого удостаивались не все.
Преподобный Нестор прошел весь путь от простого послушника до схимонаха всего за четыре года, а также получил сан диакона. Немалую роль в этом сыграли, помимо послушания и добродетели, его образованность и выдающийся литературный талант.
Киево-Печерский монастырь представлял собой уникальное явление в духовной жизни Киевской Руси. Численность братии доходила до ста человек, что было редкостью даже для самой Византии. Строгость общинного устава, найденного в константинопольских архивах, не имела аналогов. Монастырь процветал и в материальном плане, хотя его наместники не заботились о собирании богатств земных. К голосу обители прислушивались сильные мира сего, он имел реальное политическое и, главное, духовное влияние на общество.
Молодая Русская Церковь в то время активно осваивала богатейший материал византийской церковной книжности. Перед ней стояла задача создания оригинальных русских текстов, в которых был бы явлен национальный облик русской святости.
Первый агиографический (агиография — богословская дисциплина, изучающая жития святых, богословские и историко-церковные аспекты святости. — Ред.) труд преподобного Нестора — «Чтение о житии и погублении блаженных страстотерпцев Бориса и Глеба» — посвящен памяти первых русских святых. Летописец, по-видимому, откликнулся на ожидающееся общерусское церковное торжество — освящение каменной церкви над мощами святых Бориса и Глеба.
Труд преподобного Нестора был не первым среди работ, посвященных этой теме. Однако он не стал излагать историю братьев по готовому летописному преданию, но создал текст, глубоко оригинальный по форме и по содержанию. Автор «Чтения о житии…» творчески переработал лучшие образцы византийской житийной литературы и смог выразить очень важные для русского церковного и государственного самосознания идеи. Как пишет исследователь древнерусской церковной культуры Георгий Федотов, «память святых Бориса и Глеба была голосом совести в междукняжеских удельных счетах, не урегулированных правом, но лишь смутно ограничиваемых идеей родового старшинства».
Преподобный Нестор не располагал большим количеством данных о смерти братьев, но как тонкий художник смог воссоздать психологически достоверный образ истинных христиан, безропотно принимающих смерть. Подлинно христианская смерть сыновей крестителя русского народа князя Владимира вписана летописцем в панораму общемирового исторического процесса, который он понимает как арену вселенской борьбы добра и зла.
Отец русского монашества
Второе житийное произведение преподобного Нестора посвящено жизни одного из основателей Киево-Печерского монастыря — преподобного Феодосия. Он пишет этот труд в 1080‑х годах, спустя всего несколько лет после кончины подвижника, в надежде на скорую канонизацию преподобного. Надежде этой, однако, не суждено было сбыться. Преподобного Феодосия канонизировали только в 1108 году.
Внутренний облик преподобного Феодосия Печерского имеет для нас особое значение. Как пишет Георгий Федотов, «в лице преподобного Феодосия Древняя Русь нашла свой идеал святого, которому оставалась верна много веков. Преподобный Феодосий — отец русского монашества. Все русские иноки — дети его, носящие на себе его фамильные черты». А Нестор Летописец был тем человеком, который сохранил для нас его неповторимый облик и создал на русской почве идеальный тип жизнеописания преподобного. Как пишет тот же Федотов, «труд Нестора ложится в основу всей русской агиографии, вдохновляя на подвиг, указывая нормальный, русский путь трудничества и, с другой стороны, заполняя общими необходимыми чертами пробелы биографического предания. <…> Все это сообщает Несторову житию исключительное значение для русского типа аскетической святости». Летописец не был свидетелем жизни и подвигов преподобного Феодосия. Тем не менее в основе его житийного рассказа — свидетельства очевидцев, которые он смог соединить в цельный, яркий и запоминающийся рассказ.
Конечно, для создания полноценного литературного жития необходима опора на развитую литературную традицию, которой еще не было на Руси. Поэтому преподобный Нестор многое заимствует из греческих источников, иногда делая длинные дословные выписки. Однако они практически не влияют на биографическую основу его рассказа.
Память о единстве народа
Главным подвигом жизни преподобного Нестора было составление к 1112-1113 годам «Повести временных лет». Этот труд отстоит от первых двух известных нам литературных трудов преподобного Нестора на четверть века и относится к другому литературному жанру — летописи. Свод «Повести…», к сожалению, не дошел до нас целиком. Он был подвергнут переработке монахом Выдубицкого монастыря Сильвестром.
В основе «Повести временных лет» лежит летописный труд игумена Иоанна, который предпринял первую попытку систематического изложения русской истории с древнейших времен. Свое повествование он довел до 1093 года. Более ранние летописные записи представляют собой фрагментарное изложение разрозненных событий. Интересно, что в этих записях содержится легенда о Кие и его братьях, коротко сообщается о княжении варяга Олега в Новгороде, о погублении Аскольда и Дира, приводится легенда о смерти Вещего Олега. Собственно киевская история начинается с княжения «старого Игоря», о происхождении которого умалчивается.
Игумен Иоанн, неудовлетворенный неточностью и баснословностью летописного изложения, восстанавливает года, опираясь на греческие и новгородские хроники. Именно он впервые представляет «старого Игоря» как сына Рюрика. Аскольд и Дир здесь впервые предстают как бояре Рюрика, а Олег — как его воевода.
Именно свод игумена Иоанна стал основой работы преподобного Нестора. Наибольшей переработке он подверг начальную часть летописного свода. Первоначальная редакция летописи была дополнена сказаниями, монастырскими записями, византийскими хрониками Иоанна Малалы и Георгия Амартола. Большое значение святой Нестор придавал устным свидетельствам — рассказам старца-боярина Яна Вышатича, торговцев, воинов, путешественников.
В своем главном труде Нестор Летописец выступает и как ученый-историк, и как писатель, и как религиозный мыслитель, дающий богословское осмысление отечественной истории, которая является составной частью истории спасения человеческого рода.
Для преподобного Нестора история Руси есть история восприятия христианской проповеди. Поэтому он фиксирует в своей летописи первое упоминание о славянах в церковных источниках — 866 год, подробно рассказывает о деятельности святых равноапостольных Кирилла и Мефодия, о крещении равноапостольной Ольги в Константинополе. Именно этот подвижник вводит в летопись рассказ о первом православном храме в Киеве, о проповедническом подвиге варягов-мучеников Феодора Варяга и сына его Иоанна.
Несмотря на огромный объем разнородной информации, летопись преподобного Нестора стала подлинным шедевром древнерусской и мировой литературы.
В годы раздробленности, когда о былом единстве Киевской Руси не напоминало почти ничего, «Повесть временных лет» оставалась тем памятником, который будил во всех уголках рассыпающейся Руси память о ее былом единстве.
Преподобный Нестор скончался около 1114 года, завещав печерским инокам-летописцам продолжение своего великого труда.
Газета «Православная вера» № 21 (545)
НОВГОРОДСКАЯ ПЕРВАЯ ЛЕТОПИСЬ - груп-па ле-то-пис-ных па-мят-ни-ков, наи-бо-лее пол-но от-ра-зив-ших официальную ле-топись Нов-го-род-ской рес-пуб-ли-ки, со-став-ляв-шую-ся в XII - первой половине XV веков при нов-го-род-ской епи-скоп-ской (ар-хи-епи-скоп-ской) ка-фед-ре; важ-ней-ший письм. ис-точ-ник по ис-то-рии и куль-ту-ре Нов-го-род-ской рес-пуб-ли-ки.
Со-хра-ни-лась в 2 из-во-дах (ре-дак-ци-ях). Стар-ший из-вод пред-став-лен един-ст-вен-ным пер-га-мен-ным Си-но-даль-ным спи-ском (XIII-XIV века; хра-нит-ся в ГИМ) - древ-ней-шим из со-хра-нив-ших-ся спи-сков русских ле-то-пи-сей. Ру-ко-пись де-фект-ная: ут-ра-че-ны пер-вые 16 тет-ра-дей и тет-радь в се-ре-ди-не с из-ло-же-ни-ем со-бы-тий 1273-1298 годов. Со-сто-ит из двух раз-но-вре-мен-ных час-тей: пер-вая часть (за 1016-1234 годы) на-пи-са-на по-чер-ком XIII века, вто-рая (за 1234-1330 годы) - по-чер-ком первой половины XIV века. На 3 до-пол-нительных лис-тах чи-та-ют-ся за-пи-си за 1331-1352 годы, сде-лан-ные различными по-чер-ка-ми.
Млад-ший из-вод пред-став-лен 9 спи-ска-ми (XV-XIX веков), глав-ные из ко-то-рых - Ко-мис-си-он-ный (1440-е годы, хра-нит-ся в Ар-хи-ве Санкт-Пе-тербургского института ис-то-рии РАН) и Ака-де-ми-че-ский (1440-е годы, хра-нит-ся в Библиотеке РАН). Ко-мис-си-он-ный спи-сок в его основные час-ти до-во-дит из-ло-же-ние до 1439 года и име-ет про-дол-же-ние до 1446 года, на-пи-сан-ное дру-гой ру-кой на дру-гой бу-ма-ге. Ака-де-ми-че-ский спи-сок, с ут-ра-чен-ным окон-ча-ни-ем, су-дя по сня-тым с не-го в XVIII веке ко-пи-ям, за-кан-чи-вал-ся стать-ёй 1444 года.
Текст млад-ше-го из-во-да НПЛ за 1074-1330 годы весь-ма схо-ден с Си-но-даль-ным спи-ском, что объ-яс-ня-ет-ся не за-ви-си-мо-стью од-но-го от дру-го-го, а вос-хо-ж-де-ни-ем обо-их из-во-дов к об-ще-му про-то-гра-фу - нов-го-род-ской вла-дыч-ной (ар-хи-епи-скоп-ской) ле-то-пи-си, вед-шей-ся при Со-фий-ском со-бо-ре. В ос-но-ву вла-дыч-ной ле-то-пи-си лёг со-став-лен-ный около 1115 года кня-же-ский ле-то-пис-ный свод, в ко-то-ром текст ки-ев-ско-го ле-то-пис-но-го ис-точ-ни-ка (ис-поль-зо-ван-ный до 1016 года пол-но-стью, а да-лее - в ви-де крат-кой вы-бор-ки) был объ-е-ди-нён с крат-ки-ми нов-го-род-ски-ми из-вес-тия-ми за вторую половины XI - начала XII веков. Вско-ре по-сле его со-став-ле-ния этот свод был про-дол-жен по-год-ны-ми за-пи-ся-ми кня-же-ских, а с начала 1130-х годов - епи-скоп-ских ле-то-пис-цев. По-ви-ди-мо-му, по край-ней ме-ре до конца XIV века, ру-ко-пись вла-дыч-ной ле-то-пи-си (её «офи-ци-аль-ный эк-зем-п-ляр», по тер-ми-но-ло-гии М.Д. При-сёл-ко-ва) ни-ко-гда пол-но-стью не за-ме-ня-лась, хо-тя отдельные лис-ты и тет-ра-ди мог-ли за-ме-нять-ся на от-ре-дак-ти-ро-ван-ные. Си-но-даль-ный спи-сок в це-лом от-ра-жа-ет бо-лее ран-нее, а спи-ски млад-ше-го из-во-да (че-рез ряд про-ме-жу-точ-ных ко-пий) - бо-лее позд-нее со-стоя-ние это-го ко-дек-са.
По сво-ей про-тя-жён-но-сти и тек-сто-ло-гические од-но-род-но-сти мас-сив по-год-ных за-пи-сей, со-став-ляю-щих текст НПЛ с середины 1110-х годов, уни-ка-лен в древне-русском ле-то-пи-са-нии, что по-зво-ля-ет ис-сле-до-ва-те-лям про-сле-дить на её при-ме-ре пе-рио-дич-ность по-пол-не-ния ле-то-пис-ных тек-стов, ди-на-ми-ку сме-ны ле-то-пис-цев, ин-ди-ви-ду-аль-ные осо-бен-но-сти их язы-ка и сти-ля. Ана-лиз язы-ко-вой раз-но-род-но-сти НПЛ (осо-бен-но зна-чи-тель-ной в пер-вой час-ти Си-но-даль-но-го спи-ска, где она про-яв-ля-ет-ся да-же на уров-не ор-фо-гра-фии) по-ка-зы-ва-ет, что по-пол-не-ние вла-дыч-ной ле-то-пи-си но-си-ло ор-га-ни-зо-ван-ный ха-рак-тер, при-чём сме-на ар-хи-епи-ско-па ре-гу-ляр-но влек-ла за со-бой и сме-ну ле-то-пис-ца. В литературном от-но-ше-нии текст НПЛ так-же не-од-но-ро-ден - от крат-ких за-пи-сей XI - начале XII веков до на-сы-щен-но-го ав-тор-ским ком-мен-та-ри-ем под-роб-но-го рас-ска-за о со-бы-ти-ях середины XIII века. Ле-то-пис-цем XIII века был по-но-марь Ти-мо-фей, упо-мя-нув-ший о се-бе в ста-тье 1230 года, а в 1260-х годах ис-пол-няв-ший обя-зан-но-сти вла-дыч-но-го сек-ре-та-ря (его ру-кой на-пи-са-ны до-го-во-ры Нов-го-ро-да с великим князем вла-ди-мир-ским Яро-сла-вом Яро-сла-ви-чем).
Круг со-бы-тий, ре-гу-ляр-но ос-ве-щае-мых вла-дыч-ной ле-то-пи-сью, со-став-ля-ют сме-ны кня-зей на нов-го-род-ском сто-ле, вы-бо-ры ар-хи-епи-ско-па и выс-ших го-род-ских ма-ги-ст-ра-тов (по-сад-ни-ка, ты-сяц-ко-го), строи-тель-ст-во церк-вей и уст-рой-ст-во мо-на-сты-рей, во-ен. пред-при-ятия с уча-сти-ем нов-го-род-цев, экс-тре-маль-ные по-год-ные яв-ле-ния, по-жа-ры, эпи-де-мии. Имея ме-ст-ный по пре-иму-ще-ст-ву ха-рак-тер, вла-дыч-ная ле-то-пись вклю-чи-ла в се-бя и ряд рас-ска-зов о со-бы-ти-ях, про-ис-хо-див-ших вне Нов-го-ро-да: взя-тии Кон-стан-ти-но-по-ля в хо-де 4-го кре-сто-во-го по-хо-да (под 1204 год), из-бие-нии ря-зан-ских кня-зей в 1217 году в с. Иса-ды кн. Гле-бом Вла-ди-ми-ро-ви-чем (под 1218 год), Калк-ской бит-ве 1223 года (под 1224), мон-го-ло-та-тар-ском на-ше-ст-вии (под 1238 год). Эти рас-ска-зы бы-ли, по-ви-ди-мо-му, за-пи-са-ны в Нов-го-ро-де на ос-нове уст-ных сви-де-тельств, спе-ци-аль-но для за-не-се-ния их в ле-то-пись. На-дёж-ные слу-чаи ис-поль-зо-ва-ния вла-дыч-ны-ми ле-то-пис-ца-ми ле-то-пис-ных ис-точ-ни-ков не нов-го-род-ско-го про-ис-хо-ж-де-ния ог-ра-ни-чи-ва-ют-ся не-сколь-ки-ми из-вес-тия-ми за 1201-1203 годы, воз-во-ди-мы-ми к вла-ди-мир-ско-му ле-то-пи-са-нию.
По-ми-мо вла-дыч-ной ле-то-пи-си, стар-ший и млад-ший из-во-ды НПЛ име-ли свои до-пол-нительные ис-точ-ни-ки. Не-по-сред-ст-вен-ным ори-ги-на-лом Си-но-даль-но-го спи-ска в час-ти до 1195 года по-слу-жи-ла до-пол-нен-ная ме-ст-ны-ми за-пи-ся-ми ко-пия вла-дыч-ной ле-то-пи-си, на-ча-тая свящ. Гер-ма-ном Во-ятой ме-ж-ду 1144 и 1188 годы. Эту ле-то-пись од-ни ис-сле-до-ва-те-ли свя-зы-ва-ют с церковью Св. Яко-ва в Лю-ди-не или Не-рев-ском кон-це Нов-го-ро-да (Д.И. Про-зо-ров-ский, М.П. По-го-дин, А.А. Шах-ма-тов, Д.С. Ли-ха-чёв , Г.И. Вздор-нов, В.Л. Янин), дру-гие - с Юрь-е-вым мон. близ Нов-го-ро-да (И. М. Троц-кий, В. Во-дов). Бес-спор-но в Юрь-е-ве монастыре сде-ла-ны за-пи-си на по-след-них лис-тах ру-ко-пи-си. До-пол-нительными ис-точ-ни-ка-ми млад-ше-го из-во-да НПЛ яви-лись Жи-тие Алек-сан-д-ра Нев-ско-го, по-ме-щён-ное фраг-мен-та-ми под 1240/1241, 1242/1243, 1246/1247, 1251/1252 годы, ска-за-ние об убие-нии в Ор-де чер-ни-гов-ско-го кн. Ми-хаи-ла Все-во-ло-до-ви-ча и его боя-ри-на Фё-до-ра (6753) и рас-сказ о Ку-ли-ков-ской бит-ве 1380 года, из-вле-чён-ный из ран-не-мос-ков-ско-го ле-то-пис-но-го па-мят-ни-ка. Эти тек-сты, ско-рее все-го, во-шли в со-став НПЛ при пе-ре-пис-ке вла-дыч-ной ле-то-пи-си в са-мом конце XIV - начале XV веков.
Текст вла-дыч-ной ле-то-пи-си не-од-но-крат-но ис-поль-зо-вал-ся в нов-го-род-ском ле-то-пи-са-нии. Он стал од-ним из главных ис-точ-ни-ков Нов-го-род-ско-Со-фий-ско-го сво-да - про-то-гра-фа Нов-го-род-ской 4-й и Со-фий-ской 1-й ле-то-пи-сей и че-рез его по-сред-ст-во во-шёл в об-ще-рус-ское ле-то-пи-са-ние XV-XVI веков. Не-за-ви-си-мым об-ра-зом нов-го-род-ская вла-дыч-ная ле-то-пись от-ра-зи-лась в Твер-ском ле-то-пис-ном сбор-ни-ке.
Осо-бое зна-че-ние НПЛ име-ет для ис-то-рии на-чаль-но-го древне-русского ле-то-пи-са-ния. Со-глас-но ги-по-те-зе А.А. Шах-ма-то-ва, раз-де-ляе-мой боль-шин-ст-вом совр. ис-сле-до-ва-те-лей, в древ-ней-шей час-ти млад-ше-го из-во-да НПЛ от-ра-зил-ся ки-ев-ский На-чаль-ный свод 1090-х годов, ле-жа-щий в ос-но-ве «По-вес-ти вре-мен-ных лет». Пред-по-ло-же-ние Шах-ма-то-ва о том, что текст это-го сво-да ока-зал-ся в НПЛ в XV веке, за-ме-нив со-бой текст «По-вес-ти вре-мен-ных лет», в на-стоя-щее вре-мя от-кло-не-но; по-ви-ди-мо-му, на На-чаль-ном сво-де, про-дол-жен-ном за-пи-ся-ми до 1115 года, нов-го-род-ское ле-то-пи-са-ние ос-но-вы-ва-лось уже на кня-же-ском сво-де 1110-х годов.
Изд.: Нов-го-род-ская пер-вая ле-то-пись стар-ше-го и млад-ше-го из-во-дов / Под ред. А.Н. На-со-но-ва. М.; Л., 1950 (фак-си-миль-ное пе-ре-изд. - Пол-ное со-б-ра-ние рус-ских ле-то-пи-сей. М., 2000. Т. 3); Нов-го-род-ская ха-ра-тей-ная ле-то-пись. М., 1964.
Дополнительная литература:
Про-зо-ров-ский Д.И. Кто был пер-вым пи-са-те-лем пер-вой Нов-го-род-ской ле-то-пи-си? СПб., 1852;
По-го-дин М.П. Нов-го-род-ские ле-то-пи-си // Из-вес-тия Им-пе-ра-тор-ской АН по от-де-ле-нию рус-ско-го язы-ка и сло-вес-но-сти. СПб., 1857. Т. 1. Вып. 3;
Шах-ма-тов А.А. Ра-зы-ска-ния о древ-ней-ших рус-ских ле-то-пис-ных сво-дах. СПб., 1908;
Троц-кий И.М. Опыт ана-ли-за пер-вой Нов-го-род-ской ле-то-пи-си // Из-вес-тия АН СССР. Сер. 7. От-де-ле-ние об-ще-ст-вен-ных на-ук. 1933. № 5;
Ли-ха-чев Д.С. «Со-фий-ский вре-мен-ник» и нов-го-род-ский по-ли-ти-че-ский пе-ре-во-рот 1136 г. // Ис-то-ри-че-ские за-пис-ки. М., 1948. Т. 25;
Янин В.Л. К во-про-су о ро-ли Си-но-даль-но-го спи-ска Нов-го-род-ской I ле-то-пи-си в рус-ском ле-то-пи-са-нии XV в. // Ле-то-пи-си и хро-ни-ки. 1980. М., 1981;
Vodoff W. Quelques remarques sur la Première chronique de Nov-go-rod // Studia slavica mediaevalia et huma-ni-sti-ca R. Picchio dicata. Roma, 1986. Vol. 2;
Гип-пи-ус А.А. К ис-то-рии сло-же-ния тек-ста Нов-го-род-ской пер-вой ле-то-пи-си // Нов-го-род-ский ис-то-ри-че-ский сбор-ник. СПб., 1997. Вып. 6(16);
он же. Нов-го-род-ская вла-дыч-ная ле-то-пись и ее ав-то-ры: ис-то-рия и струк-ту-ра тек-ста в лин-гвис-ти-че-ском ос-ве-ще-нии // Лин-гвис-ти-че-ское ис-точ-ни-ко-ве-де-ние и ис-то-рия рус-ско-го язы-ка. 2004-2005. М., 2006;
Материал из Википедии - свободной энциклопедии
Новгородская первая летопись (НПЛ) - русская летопись , древнейший сохранившийся памятник новгородского летописания , отражающий достаточно ранний этап его развития. Содержит многочисленные важные сведения по истории Великого Новгорода и других русских земель .
Старший извод
Старший извод Новгородской первой летописи сохранился в единственном Синодальном списке - древнейшем списке русских летописей. Пергаменная рукопись в четверть листа хранится в Синодальном собрании ГИМ , в ней 169 листов, предположительно 136 листов утеряно.
Синодальный список делится на две части: первая часть (л. 1-118 - с. 15-73) доводит изложение до 1234 года и переписана одним писцом либо (по мнению Т. В. Гимона и А. А. Гиппиуса) вскоре после 1234 года, либо (по мнению Б. М. Клосса) в 1260-е годы. Вторая часть (л. 119-166 - с. 73-99) освещает события 1234-1330 годов и переписана около 1330 года. Далее идут приписки разными почерками о событиях 1331-1333, 1337, 1345 и 1352 годов (л. 167-169 - с. 99-100).
Соотношение объёма летописи:
- Известия 1016-1110 годов - л. 1-7об. (с. 15-19).
- Известия 1111-1203 годов - л. 7об.-64 (с. 20-46).
- Известия 1204-1234 годов - л. 64-118об. (с. 46-73).
- Известия 1234-1304 годов - л. 119-154об. (с. 73-92), 8 листов утеряно.
- Известия 1305-1330 годов - л. 154об.-166об. (с. 92-99).
Текст ранее 1016 года утерян, предположительно он излагался на 16 тетрадях, то есть 128 листах. Текст за 1272-1299 годы утерян, предположительно составлял 1 тетрадь, то есть 8 листов .
Несмотря на краткость изложения для событий XI века, некоторые сведения НПЛ отсутствуют в ПВЛ :
Под 1204 годом помещена «Повесть о взятии Царьграда фрягами » (л. 64-72, с. 46-49). Относительно подробно описаны битва на Липице (л. 83-86об., с. 55-57) и битва на Калке (л. 95об.-99об., с. 61-63), а также татарское нашествие 1237-1238 годов (л. 121-125об., с. 74-77) и битва при Раковоре (л. 143-146об., с. 85-87). Многие большие тексты, которыми дополнена летопись младшего извода и более поздние летописи, здесь ещё отсутствуют.
Датировка известий
По данным Н. Г. Бережкова , до XIII века в НПЛ нет так называемых ультрамартовских статей . В описании событий 1205-1212 годов путаница: присутствуют как ультрамартовские обозначения (6714-6716 (1205-1207)), превышающие мартовские на две единицы (6717-6719, 6721, 6722 (1207-1209, 1211, 1212)), на три единицы (6720 (1209)). Далее ультрамартовские статьи встречаются лишь в виде исключения (6726-6728, 6730, 6745, 6746, 6776-6780 (1217-1218, 1221, 1236, 1237, 1267-1271)). В летописи младшего извода ситуация та же. 1273-1283 (6782-6792) - в основном ультрамартовские годы, кроме 6783-6785 (1275-1277) - мартовских.
Издания и переводы
- Летописец новгородский, начинающийся от 6525 (1017) года и кончающийся 6860 (1352) годом. М ., 1781. - Синодальный список. Издание без изменений повторено в 1819 году.
- Продолжение древней Российской вифлиотики. Часть II. Содержащая Новгородский летописец. Начинающийся от 946 года и продолжающийся до 1441 года. СПб. , 1786. - Академический список.
- ПСРЛ , т. III, СПб. , 1841, с. V-IX, 1-114. – Сводный текст по разным спискам с 1016 по 1444 год. С 1016 по 1333 год даётся по Синодальному списку с разночтениями по Академическому и Толстовскому, с 1333 по 1441 год - по Академическому, с 1441 по 1444 год - по Толстовскому.
- Новгородская летопись по Синодальному харатейному списку. СПб. , 1875. - Светопечатное воспроизведение Синодального списка.
- Новгородская летопись по Синодальному харатейному списку. СПб. , 1888. - Сводный текст. Начало летописи, отсутствующее в Синодальном списке, напечатано по Толстовскому и Комиссионному. Далее идёт текст Синодального, после его окончания - текст Комиссионного за 1333-1446 годы, затем - нелетописные статьи Комиссионного.
- Новгородская первая летопись старшего и младшего извода. М .-Л. , 1950. Переиздание с предисловием Б. М. Клосса: М ., 2000. (ПСРЛ , т. III) - Полностью приводятся тексты Синодального и Комиссионного списков (с разночтениями по Академическому и Толстовскому), нелетописные статьи Комиссионного, Троицкий список и фрагменты Воронцовского, отражающие утраченные листы Академического списка.
- Новгородская харатейная летопись. / Под ред. М. Н. Тихомирова. М ., 1964. - Факсимильное издание Синодального списка, лучше по качеству, чем издание 1875 года.
- Новгородская Первая летопись. Берлинский список. / Предисловие А. В. Майорова. СПб. , 2010. ISBN 978-5-905011-04-7 .
- Частотный словарь: нем. Dietze J. Frequenzwörterbuch zur Synodalhandschrift der Ersten Novgoroder Chronik. Halle (Saale) , 1977.
Переводы
Английский . Датский Den Forste Novgorod-Kronike: Aldste Affattelse / Oversat af K. Rahbek-Schmidt. Kobenhavn, 1964. Немецкий Die Erste Novgoroder Chronik nach ihrer altesten Redaction (Synodalhandschrift) 1016-1330 /1352: Edition der altrussischen Textes und Faximile der Handschrift im Nachdruck. München, 1971. - Синодальный список по изданиям 1875 и 1950 годов с немецким переводом.Перевод на современный русский язык отсутствует.
См. также
Напишите отзыв о статье "Новгородская первая летопись"
Примечания
Литература
Монографии
- Азбелев С. Н. Летописание Великого Новгорода: Летописи ХI - ХVII веков как памятники культуры и как исторические источники. - М .: Русская панорама, 2016. - 280 с. - 500 экз. - ISBN 978-5-93165-367-9 , ISBN 978-5-86789-453-5 .
- Бережков Н. Г. Хронология русского летописания. М.: Изд.-во АН СССР, 1963.
- Бобров А. Г. Новгородские летописи XV века: (Исследование и тексты). Автореф.дисс. … д.филол.н. СПб, 1996.
- Бобров А. Г. Новгородские летописи XV века. СПб, 2001.
- Гиппиус А. А. Лингво-текстологическое исследование Синодального списка Новгородской первой летописи. Автореф.дисс. … к.филол.н. М., 1996.
- Ляпунов Б. М. Исследование о языке Синодального списка 1-й Новгородской летописи. СПб, 1900.
Статьи
- Бережков Н. Г. О хронологии русских летописей по XIV век включительно // Исторические записки, 1947. № 23. - С. 325-363.
- Гиппиус А. А. К истории сложения текста Новгородской первой летописи. // Новгородский исторический сборник . СПб, 1997. Вып. 6 (16). С. 3-72.
- Гимон Т. В. , Гиппиус А. А. Новые данные по истории текста Новгородской первой летописи // Новгородский исторический сборник . СПб, 1999. Вып. 7 (17). С. 18-47.
- Словарь книжников и книжности Древней Руси . Вып. 1. Л., 1987. С. 245-247. (статья Б. М. Клосса).
- //Древняя Русь. Вопросы медиевистики . 2008. № 2 (32). С. 91-108.
- //Древняя Русь. Вопросы медиевистики . 2008. № 1 (31). С. 45-59.
- Гиппиус А. А. «ДО АЛЕКСТАНДРА И ИСАКИЯ»: К ВОПРОСУ О ПРОИСХОЖДЕНИИ МЛАДШЕГО ИЗВОДА НОВГОРОДСКОЙ ПЕРВОЙ ЛЕТОПИСИ // Древняя Русь. Вопросы медиевистики . 2011. № 1(43). С. 18-30.
- Милютенко Н. И. Новгородская 1 летопись младшего извода и общерусский летописный свод начала XV в. // Летописи и хроники. 2009-2010. - М.-СПб.: «Альянс-Архео», 2010. - С. 162-222.
Ссылки
Отрывок, характеризующий Новгородская первая летопись
– Ах, сударыня, – заговорил он, – сударыня, графиня… графиня Ростова, коли не ошибаюсь… прошу извинить, извинить… не знал, сударыня. Видит Бог не знал, что вы удостоили нас своим посещением, к дочери зашел в таком костюме. Извинить прошу… видит Бог не знал, – повторил он так не натурально, ударяя на слово Бог и так неприятно, что княжна Марья стояла, опустив глаза, не смея взглянуть ни на отца, ни на Наташу. Наташа, встав и присев, тоже не знала, что ей делать. Одна m lle Bourienne приятно улыбалась.– Прошу извинить, прошу извинить! Видит Бог не знал, – пробурчал старик и, осмотрев с головы до ног Наташу, вышел. M lle Bourienne первая нашлась после этого появления и начала разговор про нездоровье князя. Наташа и княжна Марья молча смотрели друг на друга, и чем дольше они молча смотрели друг на друга, не высказывая того, что им нужно было высказать, тем недоброжелательнее они думали друг о друге.
Когда граф вернулся, Наташа неучтиво обрадовалась ему и заторопилась уезжать: она почти ненавидела в эту минуту эту старую сухую княжну, которая могла поставить ее в такое неловкое положение и провести с ней полчаса, ничего не сказав о князе Андрее. «Ведь я не могла же начать первая говорить о нем при этой француженке», думала Наташа. Княжна Марья между тем мучилась тем же самым. Она знала, что ей надо было сказать Наташе, но она не могла этого сделать и потому, что m lle Bourienne мешала ей, и потому, что она сама не знала, отчего ей так тяжело было начать говорить об этом браке. Когда уже граф выходил из комнаты, княжна Марья быстрыми шагами подошла к Наташе, взяла ее за руки и, тяжело вздохнув, сказала: «Постойте, мне надо…» Наташа насмешливо, сама не зная над чем, смотрела на княжну Марью.
– Милая Натали, – сказала княжна Марья, – знайте, что я рада тому, что брат нашел счастье… – Она остановилась, чувствуя, что она говорит неправду. Наташа заметила эту остановку и угадала причину ее.
– Я думаю, княжна, что теперь неудобно говорить об этом, – сказала Наташа с внешним достоинством и холодностью и с слезами, которые она чувствовала в горле.
«Что я сказала, что я сделала!» подумала она, как только вышла из комнаты.
Долго ждали в этот день Наташу к обеду. Она сидела в своей комнате и рыдала, как ребенок, сморкаясь и всхлипывая. Соня стояла над ней и целовала ее в волосы.
– Наташа, об чем ты? – говорила она. – Что тебе за дело до них? Всё пройдет, Наташа.
– Нет, ежели бы ты знала, как это обидно… точно я…
– Не говори, Наташа, ведь ты не виновата, так что тебе за дело? Поцелуй меня, – сказала Соня.
Наташа подняла голову, и в губы поцеловав свою подругу, прижала к ней свое мокрое лицо.
– Я не могу сказать, я не знаю. Никто не виноват, – говорила Наташа, – я виновата. Но всё это больно ужасно. Ах, что он не едет!…
Она с красными глазами вышла к обеду. Марья Дмитриевна, знавшая о том, как князь принял Ростовых, сделала вид, что она не замечает расстроенного лица Наташи и твердо и громко шутила за столом с графом и другими гостями.
В этот вечер Ростовы поехали в оперу, на которую Марья Дмитриевна достала билет.
Наташе не хотелось ехать, но нельзя было отказаться от ласковости Марьи Дмитриевны, исключительно для нее предназначенной. Когда она, одетая, вышла в залу, дожидаясь отца и поглядевшись в большое зеркало, увидала, что она хороша, очень хороша, ей еще более стало грустно; но грустно сладостно и любовно.
«Боже мой, ежели бы он был тут; тогда бы я не так как прежде, с какой то глупой робостью перед чем то, а по новому, просто, обняла бы его, прижалась бы к нему, заставила бы его смотреть на меня теми искательными, любопытными глазами, которыми он так часто смотрел на меня и потом заставила бы его смеяться, как он смеялся тогда, и глаза его – как я вижу эти глаза! думала Наташа. – И что мне за дело до его отца и сестры: я люблю его одного, его, его, с этим лицом и глазами, с его улыбкой, мужской и вместе детской… Нет, лучше не думать о нем, не думать, забыть, совсем забыть на это время. Я не вынесу этого ожидания, я сейчас зарыдаю», – и она отошла от зеркала, делая над собой усилия, чтоб не заплакать. – «И как может Соня так ровно, так спокойно любить Николиньку, и ждать так долго и терпеливо»! подумала она, глядя на входившую, тоже одетую, с веером в руках Соню.
«Нет, она совсем другая. Я не могу»!
Наташа чувствовала себя в эту минуту такой размягченной и разнеженной, что ей мало было любить и знать, что она любима: ей нужно теперь, сейчас нужно было обнять любимого человека и говорить и слышать от него слова любви, которыми было полно ее сердце. Пока она ехала в карете, сидя рядом с отцом, и задумчиво глядела на мелькавшие в мерзлом окне огни фонарей, она чувствовала себя еще влюбленнее и грустнее и забыла с кем и куда она едет. Попав в вереницу карет, медленно визжа колесами по снегу карета Ростовых подъехала к театру. Поспешно выскочили Наташа и Соня, подбирая платья; вышел граф, поддерживаемый лакеями, и между входившими дамами и мужчинами и продающими афиши, все трое пошли в коридор бенуара. Из за притворенных дверей уже слышались звуки музыки.
– Nathalie, vos cheveux, [Натали, твои волосы,] – прошептала Соня. Капельдинер учтиво и поспешно проскользнул перед дамами и отворил дверь ложи. Музыка ярче стала слышна в дверь, блеснули освещенные ряды лож с обнаженными плечами и руками дам, и шумящий и блестящий мундирами партер. Дама, входившая в соседний бенуар, оглянула Наташу женским, завистливым взглядом. Занавесь еще не поднималась и играли увертюру. Наташа, оправляя платье, прошла вместе с Соней и села, оглядывая освещенные ряды противуположных лож. Давно не испытанное ею ощущение того, что сотни глаз смотрят на ее обнаженные руки и шею, вдруг и приятно и неприятно охватило ее, вызывая целый рой соответствующих этому ощущению воспоминаний, желаний и волнений.
Две замечательно хорошенькие девушки, Наташа и Соня, с графом Ильей Андреичем, которого давно не видно было в Москве, обратили на себя общее внимание. Кроме того все знали смутно про сговор Наташи с князем Андреем, знали, что с тех пор Ростовы жили в деревне, и с любопытством смотрели на невесту одного из лучших женихов России.
Наташа похорошела в деревне, как все ей говорили, а в этот вечер, благодаря своему взволнованному состоянию, была особенно хороша. Она поражала полнотой жизни и красоты, в соединении с равнодушием ко всему окружающему. Ее черные глаза смотрели на толпу, никого не отыскивая, а тонкая, обнаженная выше локтя рука, облокоченная на бархатную рампу, очевидно бессознательно, в такт увертюры, сжималась и разжималась, комкая афишу.
– Посмотри, вот Аленина – говорила Соня, – с матерью кажется!
– Батюшки! Михаил Кирилыч то еще потолстел, – говорил старый граф.
– Смотрите! Анна Михайловна наша в токе какой!
– Карагины, Жюли и Борис с ними. Сейчас видно жениха с невестой. – Друбецкой сделал предложение!
– Как же, нынче узнал, – сказал Шиншин, входивший в ложу Ростовых.
Наташа посмотрела по тому направлению, по которому смотрел отец, и увидала, Жюли, которая с жемчугами на толстой красной шее (Наташа знала, обсыпанной пудрой) сидела с счастливым видом, рядом с матерью.
Позади их с улыбкой, наклоненная ухом ко рту Жюли, виднелась гладко причесанная, красивая голова Бориса. Он исподлобья смотрел на Ростовых и улыбаясь говорил что то своей невесте.
«Они говорят про нас, про меня с ним!» подумала Наташа. «И он верно успокоивает ревность ко мне своей невесты: напрасно беспокоятся! Ежели бы они знали, как мне ни до кого из них нет дела».
Сзади сидела в зеленой токе, с преданным воле Божией и счастливым, праздничным лицом, Анна Михайловна. В ложе их стояла та атмосфера – жениха с невестой, которую так знала и любила Наташа. Она отвернулась и вдруг всё, что было унизительного в ее утреннем посещении, вспомнилось ей.
«Какое право он имеет не хотеть принять меня в свое родство? Ах лучше не думать об этом, не думать до его приезда!» сказала она себе и стала оглядывать знакомые и незнакомые лица в партере. Впереди партера, в самой середине, облокотившись спиной к рампе, стоял Долохов с огромной, кверху зачесанной копной курчавых волос, в персидском костюме. Он стоял на самом виду театра, зная, что он обращает на себя внимание всей залы, так же свободно, как будто он стоял в своей комнате. Около него столпившись стояла самая блестящая молодежь Москвы, и он видимо первенствовал между ними.
Граф Илья Андреич, смеясь, подтолкнул краснеющую Соню, указывая ей на прежнего обожателя.
– Узнала? – спросил он. – И откуда он взялся, – обратился граф к Шиншину, – ведь он пропадал куда то?
– Пропадал, – отвечал Шиншин. – На Кавказе был, а там бежал, и, говорят, у какого то владетельного князя был министром в Персии, убил там брата шахова: ну с ума все и сходят московские барыни! Dolochoff le Persan, [Персианин Долохов,] да и кончено. У нас теперь нет слова без Долохова: им клянутся, на него зовут как на стерлядь, – говорил Шиншин. – Долохов, да Курагин Анатоль – всех у нас барынь с ума свели.
В соседний бенуар вошла высокая, красивая дама с огромной косой и очень оголенными, белыми, полными плечами и шеей, на которой была двойная нитка больших жемчугов, и долго усаживалась, шумя своим толстым шелковым платьем.
Наташа невольно вглядывалась в эту шею, плечи, жемчуги, прическу и любовалась красотой плеч и жемчугов. В то время как Наташа уже второй раз вглядывалась в нее, дама оглянулась и, встретившись глазами с графом Ильей Андреичем, кивнула ему головой и улыбнулась. Это была графиня Безухова, жена Пьера. Илья Андреич, знавший всех на свете, перегнувшись, заговорил с ней.
– Давно пожаловали, графиня? – заговорил он. – Приду, приду, ручку поцелую. А я вот приехал по делам и девочек своих с собой привез. Бесподобно, говорят, Семенова играет, – говорил Илья Андреич. – Граф Петр Кириллович нас никогда не забывал. Он здесь?
– Да, он хотел зайти, – сказала Элен и внимательно посмотрела на Наташу.
Граф Илья Андреич опять сел на свое место.
– Ведь хороша? – шопотом сказал он Наташе.
– Чудо! – сказала Наташа, – вот влюбиться можно! В это время зазвучали последние аккорды увертюры и застучала палочка капельмейстера. В партере прошли на места запоздавшие мужчины и поднялась занавесь.
Как только поднялась занавесь, в ложах и партере всё замолкло, и все мужчины, старые и молодые, в мундирах и фраках, все женщины в драгоценных каменьях на голом теле, с жадным любопытством устремили всё внимание на сцену. Наташа тоже стала смотреть.
На сцене были ровные доски по средине, с боков стояли крашеные картины, изображавшие деревья, позади было протянуто полотно на досках. В середине сцены сидели девицы в красных корсажах и белых юбках. Одна, очень толстая, в шелковом белом платье, сидела особо на низкой скамеечке, к которой был приклеен сзади зеленый картон. Все они пели что то. Когда они кончили свою песню, девица в белом подошла к будочке суфлера, и к ней подошел мужчина в шелковых, в обтяжку, панталонах на толстых ногах, с пером и кинжалом и стал петь и разводить руками.
Мужчина в обтянутых панталонах пропел один, потом пропела она. Потом оба замолкли, заиграла музыка, и мужчина стал перебирать пальцами руку девицы в белом платье, очевидно выжидая опять такта, чтобы начать свою партию вместе с нею. Они пропели вдвоем, и все в театре стали хлопать и кричать, а мужчина и женщина на сцене, которые изображали влюбленных, стали, улыбаясь и разводя руками, кланяться.
После деревни и в том серьезном настроении, в котором находилась Наташа, всё это было дико и удивительно ей. Она не могла следить за ходом оперы, не могла даже слышать музыку: она видела только крашеные картоны и странно наряженных мужчин и женщин, при ярком свете странно двигавшихся, говоривших и певших; она знала, что всё это должно было представлять, но всё это было так вычурно фальшиво и ненатурально, что ей становилось то совестно за актеров, то смешно на них. Она оглядывалась вокруг себя, на лица зрителей, отыскивая в них то же чувство насмешки и недоумения, которое было в ней; но все лица были внимательны к тому, что происходило на сцене и выражали притворное, как казалось Наташе, восхищение. «Должно быть это так надобно!» думала Наташа. Она попеременно оглядывалась то на эти ряды припомаженных голов в партере, то на оголенных женщин в ложах, в особенности на свою соседку Элен, которая, совершенно раздетая, с тихой и спокойной улыбкой, не спуская глаз, смотрела на сцену, ощущая яркий свет, разлитый по всей зале и теплый, толпою согретый воздух. Наташа мало по малу начинала приходить в давно не испытанное ею состояние опьянения. Она не помнила, что она и где она и что перед ней делается. Она смотрела и думала, и самые странные мысли неожиданно, без связи, мелькали в ее голове. То ей приходила мысль вскочить на рампу и пропеть ту арию, которую пела актриса, то ей хотелось зацепить веером недалеко от нее сидевшего старичка, то перегнуться к Элен и защекотать ее.
История летописи на Руси отходит в далёкое прошлое. Известно, что письменность возникла ещё до X века. Тексты писали, как правило, представители духовенства. Именно благодаря старинным писаниям мы знаем Но как называлась первая русская летопись? С чего все началось? Почему она обладает большим историческим значением?
Как называлась первая русская летопись?
Ответ на этот вопрос должен знать каждый. Первая русская летопись называлась «Повесть временных лет». Написана она была в 1110-1118 годах в Киеве. Учёным-лингвистом Шахматовым было выявлено, что у нее были предшественники. Однако все равно это первая русская летопись. Называется она подтверждённой, достоверной.
В повести описывается хроника произошедших событий за определенный период времени. Она состояла из статей, которые описывали каждый прошедший год.
Автор
Монах описывал события от библейского времени и до 1117 года. Название первой русской летописи — это первые строки хроники.
История создания
У летописи были копии, сделанные после Нестора, которые смогли дойти до наших дней. Они не сильно отличались между собой. Сам оригинал был утрачен. По версии Щахматова, летопись переписывалась уже спустя всего несколько лет после её появления. В нее вносили большие изменения.
В XIV веке монах Лаврентий переписал творение Нестора, и именно эта копия считается наиболее древней, которая дошла до нашего времени.
Есть несколько версий того, откуда брал информацию Нестор для своей летописи. Так как хронология отходит в давние времена, а статьи с датами пошли только после 852 года, многие историки считают, что старый период монах описывал благодаря преданиям людей и письменным источникам в монастыре.
Она часто переписывалась. Даже сам Нестор переписывал летопись, внося некоторые изменения.
Интересно то, что в те времена писание было также сводом законов.
В «Повести временных лет» описывалось все: начиная от точных событий и заканчивая библейскими преданиями.
Целью создания было написать хронику, запечатлеть события, восстановить хронологию, чтобы понять, откуда берут корни русские люди, как образовалась Русь.
Нестор писал, что славяне появились давно от сына Ноя. Всего у Ноя их было трое. Они разделили между собой три территории. Одному из них — Иафету досталась северо-западная часть.
Затем идут статьи о князьях, восточнославянских племенах, которые произошли от «нориков». Именно тут упоминается Рюрик с его братьями. Про Рюрика говорится, что он стал правителем Руси, основав Новгород. Это объясняет то, почему есть очень много сторонников нормандской теории происхождения князей от Рюриковичей, хотя нет фактических подтверждений.
Рассказывается о Ярославе Мудром и многих других людях и их правлении, о войнах и других значительных событиях, которые и сформулировали историю Руси, сделали её такой, какой мы её знаем сейчас.
Значение
«Повесть временных лет» имеет большое значение в наши дни. Это — один из главных исторических источников, по которому историки занимаются исследованиями. Благодаря ей восстановлена хронология того периода.
Так как летопись обладает открытостью жанра, варьирующейся от рассказов былин до описания войн и погоды, можно многое понять и о менталитете, и об обычной жизни русских, живших в то время.
Особую роль для летописи играло христианство. Все события описываются через призму религии. Даже избавление от идолов и принятие христианства описываются, как период, когда люди избавились от соблазнов и невежественности. А новая религия — свет для Руси.
Новгородская первая летопись:
В лѣто 6362 . Начало земли Рускои . Живяху кождо съ родомъ своимъ на своихъ мѣстех и Вперёдхъ, владѣюща кождо родомъ своимъ.
И быша три братия: единому имя Кии, второму же имя Щекъ, третьему же имя Хоривъ, а сестра их Лыбедь . И сѣдяше Кыи на горѣ, идѣже нынѣ увоз Боричевъ, и бѣ с родомъ своимъ; а братъ его Щекъ на друзии горѣ, от него же прозвася Щековица; а третии Хоривъ, от него же прозвася Хоривица. И сотвориша градокъ, во имя брата своего старѣишаго и нарекоша имя Кыевъ. И бяше около их лѣсъ и боръ великъ, и бяху ловища звѣрие. И бѣша мужи мудри и смысленѣ, нарѣчахуся Поляне, и до сего дне от них же суть кыянѣ; бяху же поганѣ, жруще озером и кладязем и рощениемъ, якоже прочии погани.
В си же времена бысть въ Грѣчько земли цесарь, именемъ Михаилъ, и мати его Ирина, иже проповѣдаеть покланяние иконамъ въ пръвую недѣлю поста. При семъ приидоша Русь на Царьград в кораблех, бещислено корабль; а въ двусту вшедше въ Суд, много зло створиша Грекомъ и убииство велико крестияномъ. Цесарь же съ патриархомъ Фотѣемъ молбу створи въ церкви святыя Богородица Влахернѣ всю нощь; тацѣ святѣи богородици ризу изънесъше, въ море скудь омочиша; а во время то яко тишинѣ сущи, и абие буря въста, и потапляше корабля рускыя, и изверже я на брегь, и во своя сы возвратишася.
По сих лѣтех братиа сии изгибоша; и быша обидими Древьляны, инѣми околними. И наидоша я Козаре на горах сих сѣдяща влѣсѣх, и рѣша: «платите намъ дань». Съдумавши же Полянѣ и даша от дыма мечь. И несоша Козаре къ князю своему и старѣишинамъ своимъ. Князь же созва старѣишины своя и рече имъ: «се налѣзохомъ дань нову». Онѣ же рѣша ему: «откуду». Он же рече: «в лѣсѣ на горахъ надъ рѣкою Днепрьскою». Они же рѣша: «что суть далѣ». И показа им мечь; и рѣша старци козарьстѣи: «не добра дань, княже; мы ся доискахомъ оружьемъ одиноя страны, рекше саЦблями; а сих же оружье обоямо остро, рекше мечи; сии имут и на нас имати дань и на иныхВперёдхъ». Се сбысться все; не от своея воля рекше, от божиа повелѣниа. Якоже при фараонѣ цесари египетьстѣ, егда приведоша Моисѣа, и рѣша старѣишины фараоня: «сеи хощеть смирити власть Египетьскую»; яко и бысть; и погыбоша Египтяне от Моисиа, а первѣе бѣша работающе имъ; тако и си пръвѣ владѣша, послѣ же самими владѣша; якоже и бысть: владѣют бо Козары князи рускыи и до днешьняго дни. Нь мы на преднее возратимъся. И по сих, братии тои, приидоста два Варяга и нарекостася князема: одиному бѣ имя Асколдъ, а другому Диръ; и бѣста княжаща в Киевѣ, и владѣюща Полями ; и бѣша ратнии съ Древляны и съ Улици.
Въ времена же Кыева и Щека и Хорива новгородстии людие, рекомии Словени, и Кривици и Меря : Словенѣ свою волость имѣли, а Кривици свою, а Мере свою; кождо своимъ родомъ владяше; а Чюдь своимъ родом; и дань даяху Варягомъ от мужа по бѣлѣи вѣверици; а иже бяху у них, то ти насилье дѣяху Словеномъ, Кривичемъ и Мерямъ и Чюди. И въсташа Словенѣ и Кривици и Меря и Чюдь на Варягы, и изгнаша яза море; и начаша владѣти сами собѣ и городы ставити. И въсташа сами на ся воеватъ, и бысть межи ими рать велика и усобица, и въсташа град на град, и не бѣше в нихъ правды. И рѣша к себѣ: «князя поищемъ, иже бы владѣлъ нами и рядилъ ны по праву». Идоша за море к Варягомъ и ркоша: «земля наша велика и обилна, а наряда у нас нѣту; да поидѣте к намъ княжить и владѣть нами». Изъбрашася З брата с роды своими, и пояша со собою дружину многу и предивну, и приидоша к Новугороду. И сѣде старѣишии в Новѣгородѣ, бѣ имя ему Рюрикъ; а другыи сѣде на Бѣлѣозерѣ, Синеусъ; а третеи въ Изборьскѣ, имя ему Труворъ. И от тѣх Варягъ, находникъ тѣхъ, прозвашася Русь, и от тѣх словет Руская земля ; и суть новгородстии людие до днешняго днн от рода варяжьска. По двою же лѣту умре Синеусъ и брат его Труворъ, и прия власть единъ Рюрикъ, обою брату власть, и нача владѣти единъ.
P.S. В общем и целом, это сообщение Новгородской I летописи (НПЛ) не противоречит хорошо известному тексту Повести временных лет (ПВЛ), повествующему о тех же событиях.http://www.hrono.ru/dokum/1000dok/povest1.php . Однако, есть и существенные различия, а именно:
1. легендарные основатели Киева - Кий, Щек и Хорив, оказываются современниками Рюрика, а не князьями V-VIвв. н.э., как это было принято считать в советской историографии, связывавшей формирования Русского государства с "югом", с полянским Киевом;
2. годом призвания варягов-русов Рюрика в НПЛ назван 854 г., а не 862г. как в ПВЛ. Можно предположить, что данное противоречие 2-х источников связано с различными системами летоисчисления "от сотворения мира": 5500 и 5508гг. В данном случае, мы и видим именно эту разницу в 8 лет.
При этом, дата НПЛ 854г., представляется более точной, т.к. снимает противоречие ПВЛ, возникающее при сопоставлении времени призвания Рюрика и похода Руси на Царьград. Так ПВЛ относит это событие к 866 году, но согласно более достоверным византийским источникам, поход русов (вряд ли эти русы могли быть какими-либо иными кроме русов-варягов бывших бояр Рюрика - Аскольда и Дира) имел место в 860 г. Если же мы принимаем за дату призвания Рюрика 854г., то всё встаёт на свои места: 854г. - призвание Рюрика на княженье в раннегосударственное образование союзов племён ильменских славян, кривичей (возможно ещё дреговичей) и некоторых финских племён, затем уход части варягов-русов под предводительством Аскольда и Дира на юг, освобождение ими полян от хазарского ига и поход на Восточно-римскую империю, состоявшийся в 860г.
Это конечно не означает, что начало правления Рюрика относится именно к 854 году, вполне вероятно, что и эта дата является, в большей или меньшей степени, условной. Однако, важно то, что отнесение призвания Рюрика к 50-м годам IX в., т.е. ко времени до похода на Константинополь, устраняет противоречия хронологии ПВЛ, и в полной мере соответствует с данными византийских источников, в части
последовательности вышеуказанных событий
.
