Посткоммунистическая страна превратилась в настоящий рай для вложений.
Польша вышла в лидеры среди стран Восточной Европы по привлечению прямых иностранных инвестиций в экономику. Зарубежный капитал заинтересовали стабильный экономический рост и легкость ведения бизнеса.
Согласно докладу World Investment Report 2015, подготовленному Конференцией ООН по торговле и развитию (ЮНКТАД), Польша находится в числе двадцати крупнейших получателей прямых иностранных инвестиций в мире. В 2014 году их общий приток в эту страну составил почти 14 млрд долларов. Наиболее сильными преимуществами Польши являются: стабильный экономический рост, большой рынок сбыта, многочисленные налоговые льготы и удобное географическое положение, пишет сайт «Белорусы и рынок» .
В рейтинге Всемирного банка Doing Business 2017 Польша заняла 24-е место среди 190 стран, а в докладе FDI Intelligence (подразделения Financial Times Ltd.) - первое место в Европе и третье в мире (после Китая и США) по привлекательности вложений в производство.
Стабильный экономический рост
Польская экономика одна из наиболее быстрорастущих среди европейских стран. Она едва ли не единственная на континенте сумела успешно противостоять глобальному экономическому кризису. Государственный бюджет Польши находится в гораздо лучшем состоянии, нежели бюджеты других государств ЕС.
Согласно прогнозу Европейской комиссии, в 2017 году ВВП Польши увеличится на 3,7 %, тогда как в среднем по ЕС прирост не превысит 1,9 %. Основными движущими силами экономического роста являются инвестиции, частное потребление, в том числе за счет значительных государственных субсидий в виде детских пособий, и экспорт, который демонстрирует опережающий темп по сравнению с импортом.
Рынок труда также характеризуется хорошими показателями. Как ожидается, в нынешнем году безработица снизится до 6,3 %.
Большой рынок сбыта
Внутренний рынок Польши является одним из крупнейших в Европе, так как в стране проживает почти 40 млн человек. По численности населения это государство занимает шестое место в ЕС и первое в Восточной Европе.
Польша является членом Евросоюза и имеет выгодное географическое положение. Как следствие, у инвесторов появляется возможность поставлять товары и услуги на рынок объединенной Европы, который включает 500 млн потенциальных потребителей. В числе основных европейских торговых партнеров Польши - Германия, Франция, Италия, Чехия, Испания, Украина, а также Великобритания.
Легкость ведения бизнеса
За последние годы Польша значительно улучшила свои позиции в рейтинге Doing Business. Если в 2008 году страна занимала в нем 72-е место, то сейчас - 24-е среди 190 государств мира.
Правительство и парламент Польши регулярно принимают программы, направленные на оживление бизнес-среды. В качестве примера можно назвать Конституцию для бизнеса, которая стала консолидированным нормативным правовым актом, регулирующим хозяйственную деятельность. Документ призван значительно облегчить работу компаний, в том числе посредством ликвидации или снижения правовых барьеров, защитить от изменений в толковании законодательства и излишнего контроля со стороны государственных органов, ограничить обязательства нанимателей перед работниками, упростить расчет налогов и социальных взносов.
Кроме того, польский законодатель разрабатывает правила игры для принципиально новой организационно-правовой формы юридического лица, благодаря чему оно сможет привлекать финансирование с помощью современных инструментов, в том числе краудфандинга.
Квалифицированная и конкурентоспособная рабочая сила
Согласно данным Организации экономического сотрудничества и развития (ОЭСР), на территории Польши функционируют более 430 высших учебных заведений, в которых обучается около 1,4 млн студентов, в том числе свыше 60 тыс. иностранцев из примерно 150 государств.
Почти 30 % жителей в возрасте 25-64 лет имеют высшее образование. Согласно данным Программы международной оценки учащихся (PISA), по уровню подготовки студентов Польша занимает 22-е место среди 72 стран, входящих в общемировую классификацию, и одну из самых высоких позиций в ЕС.
Квалифицированных польских специалистов (экономистов, программистов, инженеров) и ученых активно нанимают европейские IT-компании, научно-исследовательские центры и научно-технические институты. Крупными работодателями также являются инвесткомпании, особенно специализирующиеся на инвестициях в сфере высоких технологий.
Дотации из средств Евросоюза
C 2014 по 2020 год Польша получит от Брюсселя в общей сложности более 120 млрд евро в виде субсидий ЕС: в рамках так называемой политики сплочения будет передано свыше 82 млрд евро, еще 32 млрд поступят по линии сельскохозяйственной политики. В 2007-2013 годах страна уже получила от ЕС более 100 млрд евро, в том числе 68 млрд в рамках политики сплочения.
Средства предназначены для сфер, которые вносят наибольший вклад в экономическое развитие, повышение уровня занятости и модернизацию экономики, и, помимо прочего, будут инвестированы в научные исследования, строительство автомобильных и железных дорог, общественный транспорт, энергетику, поддержку бизнеса, развитие широкополосной интернет-инфраструктуры и профессиональную переподготовку безработных. Иностранные инвесторы также смогут пользоваться указанными средствами для занятия бизнесом в Польше.
Хорошо развитая инфраструктура
Среди значимых достоинств Польши можно выделить постоянно развивающуюся инфраструктуру: автомобильные и железные дороги, авиационный и морской транспорт, широкую сеть грузовых складов и терминалов. Через Польшу проходят несколько оживленных международных транспортных путей совокупной протяженностью 5 тыс. км (Берлин - Львов, Берлин - Москва, Белосток - Прага, Гданьск - Цешин, Гданьск - Львов).
Планируется, что к 2020 году на польском участке Трансъевропейской транспортной сети TEN-T расположится 21 пересадочный и перегрузочный узел. В 2014-2020 годах общий объем расходов на дорожную инфраструктуру превысит 140 млрд злотых (около 40 млрд долларов). До 2023 года будет построено 1800 км национальных дорог и скоростных автомагистралей.
С 2016 по 2023 год запланировано увеличение до 31 млн злотых (из них 22 млн - средства ЕС) расходов на развитие и модернизацию инфраструктуры железнодорожного транспорта. С 2014 по 2020 год общий размер инвестиций в морской транспорт должен превысить 6,5 млрд злотых, а оборот товарного потока в польских портах - 80 млн т в год.
В Польше 15 аэропортов. Ежегодно ими пользуются около 35 млн пассажиров, и эта цифра постоянно растет. Предполагается, что до 2019 года польский сектор воздушного транспорта будет прирастать в среднем на 3,7 % в год.
По общей площади складских помещений страна занимает восьмое место в Европе. Причем в Польше цены на складские услуги ниже, чем в большинстве государств - членов ЕС.
Специальные экономические зоны
Польша предлагает иностранным инвесторам ряд преимуществ, в том числе возможность реализовывать проекты в специальных экономических зонах (СЭЗ). Сейчас в стране 14 таких зон: Каменная, Катовицкая, Костшинско-Слубицкая, Краковская, Легницкая, Лодзьская, Мелецкая, Поморское, Слупская, Староховицкая, Сувальская, Тарнобжегская, Валбжихская и Варминско-Мазурская.
Инвесторы СЭЗ могут пользоваться государственной поддержкой в виде освобождения от налога на прибыль, вычета из налогооблагаемой базы налога на прибыль инвестиционных расходов и расходов, связанных с созданием новых рабочих мест. Предприятия некоторых СЭЗ освобождены от налога на недвижимость.
Резиденты СЭЗ также могут рассчитывать на другие преференции, например на аренду или покупку по конкурентоспособной цене земельного участка, полностью подготовленного для осуществления предпринимательской деятельности. В арсенале поддержки - бесплатное содействие в прохождении процедур, необходимых для старта бизнеса, покрытие расходов на обучение стажеров, предоставление дополнительного финансирования при создании новых рабочих мест.
По расчетам экономистов, каждую секунду в польские СЭЗ инвестируется в среднем 215 злотых, или около 60 долларов. Среди ведущих инвесторов СЭЗ можно выделить компании: General Motors, Volkswagen, Toyota, Opel, Michelin, Shell, UBS, Ericsson, Fujitsu, Indesit, IBM, IKEA, Electrolux, Gillette, LG.
Для сидящих на дотациях стран «Новой Европы» приближается «час икс». С 2020 года, после выхода Великобритании из Евросоюза и принятия нового семилетнего бюджета ЕС, финансирование Восточной Европы из еврофондов будет радикально урезано или вовсе упразднено. Вопреки заверениям официальных пропагандистов в том, что дотации из фондов ЕС не оказывают существенного влияния на местную экономику, по мере приближения роковой даты в руководстве стран - получателей денежного довольствия нарастают панические настроения. Прибалтийские и прочие восточноевропейские иждивенцы начинают объединяться, требуя, чтобы «Старая Европа» не снимала их с пайка.
В Министерстве сельского хозяйства Литвы заявляют, что Литва совместно с прочими странами Балтии и странами Вышеградской группы будет бороться против идеи финансировать фермеров стран ЕС из национальных бюджетов. У Литвы и других бедных государств Восточной Европы на это элементарно нет денег, тогда как в бюджете Германии и других богатых стран Западной Европы деньги на фермеров есть.
Прибалтика и Вышеградская группа требуют, чтобы сельхозпроизводители Европейского союза после принятия нового семилетнего бюджета ЕС по-прежнему финансировались из общего европейского бюджета, а не из национальных бюджетов стран-членов. Литва, Латвия, Эстония, Польша, Чехия, Венгрия и Словакия подписали в Брюсселе совместную декларацию, которую намерены предъявить западноевропейским политикам на ближайшем саммите министров сельского хозяйства стран ЕС в сентябре этого года.
«Мы считаем, что выплаты должны быть одинаковы для всех. За такую же самую землю во всём Сообществе должны выплачиваться одинаковые суммы. Я считаю, что это соглашение поможет нам в дискуссиях, но как там будет с одинаковыми прямыми выплатами, увидим в будущем, - заявил министр сельского хозяйства Литвы Бронюс Маркаускас. - Мы понимаем, что Германия могла бы поддерживать фермеров напрямую, но нашим странам это было бы трудно».
Против чего, собственно, выступают страны «Новой Европы»? Против планов европейской бюрократии реформировать систему финансирования сельского хозяйства в ЕС. Раньше фермеры всех 28 стран ЕС на 100% дотировались из отраслевых еврофондов: Европейского фонда развития сельского хозяйства, Европейского фонда морского промысла и рыболовства и прочих. Теперь бюджеты этих фондов будут урезаны, а за поддержку своих производителей странам - членам ЕС предлагается доплачивать самим. Всяк сколько может - в меру своего материального достатка.
Реформа сельского хозяйства является началом реализации концепции «Европы двух скоростей», по которой лидеры Евросоюза продолжают развиваться самостоятельно, не оглядываясь на отстающих из Восточной Европы.
«Европейской солидарности», на которую многие годы молилась Прибалтика, больше не будет. Если Германия имеет возможность субсидировать своих фермеров, а Литва не имеет, то это проблемы не Германии, а Литвы. Почему Германия должна тормозить рост своего аграрного сектора и следить вместо этого, чтобы немецкие фермеры получали до евроцента столько же, сколько литовские?
Из-за такой советской «уравниловки» и случился системный кризис евроинтеграции. Всем - свою долю беженцев, фермерам - одинаковые дотации, голос Германии с Францией при принятии ключевых экономических решений равен голосу Кипра с Литвой, хотя Германия с Францией формируют экономику «Единой Европы», а Кипр с Литвой живут за их счет.
Весной этого года канцлер ФРГ Ангела Меркель и экс-президент Франции Франсуа Олланд (а затем и новый президент Эммануэль Макрон) заявили, что с такой порочной практикой пора заканчивать. Периферия не должна сдерживать развитие лидеров Евросоюза.
Если еврогранды могут расти быстрее остальной Европы, то они должны сбросить восточноевропейский балласт и развиваться опережающими темпами.
Иначе Европа так никогда и не выберется из накрывшей ее хронической депрессии.
Естественно, Прибалтике и другим «новым европейцам» претит «Европа двух скоростей». Эта концепция ведь институционализирует их второсортность. Если Германия, вместо того чтобы понемногу субсидировать фермеров по всему ЕС, начнет дополнительно субсидировать собственных немецких фермеров, то о том же польском аграрном чуде можно будет забыть. Польский бюджет не немецкий: подлинного экономического либерализма и реальной, без «уравниловки», конкуренции на общем рынке польский фермер не выдержит.
Поэтому неудивительно, что Варшава, Будапешт и даже обычно покорные Брюсселю прибалтийские столицы громко возмущаются «многоскоростной Европой». Однако ничего не поделаешь: старые добрые времена политики выравнивания, заливания «Новой Европы» потоком еврофондов и «европейской солидарности» уходят безвозвратно. Перемены надвигаются неумолимо.
В Прибалтике уже начали считать, что с ними будет после 2020 года, когда из Евросоюза выйдет Великобритания, в Брюсселе примут новый семилетний бюджет ЕС и дотации странам-иждивенцам будут радикально урезаны, если не вовсе прекращены.
Еврокомиссия в опубликованном месяц назад «документе дискуссий» по новому семилетнему бюджету ЕС обращает внимание на то, что после 2020 года необходимо учитывать новые вызовы: миграцию, терроризм, сотрудничество в сфере обороны. На эти цели нужно доставать деньги. Достать их предлагается увеличением членских взносов в бюджет ЕС и перераспределением средств программ поддержки.
Самая главная программа поддержки - это та самая политика выравнивания. Проекты финансовой помощи самым бедным странам ЕС, в рамках которых западноевропейские «доноры» Евросоюза «вкачали» в Прибалтику и прочую Центральную и Восточную Европу порядка 160 миллиардов евро. Результатов политика выравнивания не дала: разрыв между богатой «Старой» и бедной «Новой Европой» меньше не стал. Поэтому теперь Еврокомиссия дипломатично предлагает пустить программы сплочения под нож.
Литовское агентство BNS просчитало, какой будет экономика Литвы после прекращения политики выравнивания и сокращения дотаций из структурных фондов ЕС. Великобритания давала шестую часть общего бюджета ЕС, поэтому Brexit пробьет в Брюсселе финансовую дыру. Вероятно, произойдет увеличение национального софинансирования проектов с европейским участием. Доля ЕС в финансировании таких проектов станет меньше, а доля национальных бюджетов существенно возрастет.
Сегодня минимальный уровень софинансирования общих проектов со стороны Литвы - 15%, но если ЕС откажется платить и эта цифра будет удвоена-утроена, то литовский бюджет просто не выдержит напряжения. Если прекратится прямая поддержка ЕС, то Литва не сможет самостоятельно осуществлять ремонт школ и строить детские сады.
Расчеты литовских экономистов опровергают уверения официальной пропаганды насчет того, что Литва и другие страны Балтии экономически самостоятельны и материальная помощь из бюджета ЕС для их экономики несущественна.
Если эта помощь несущественна, то что же министры сельского хозяйства Прибалтики так задергались из-за планов Брюсселя урезать поддержку аграриев и «предоставить право» странам ЕС самим помогать своим фермерам?
Если еврофонды - это капля в море прибалтийской «истории успеха», то откуда начинающаяся во властных кругах паника от того, что через три года эта «капля» иссякнет? Аудиторское агентство KPMG доказывает, что дотации из структурных фондов ЕС составляют около пятой части экономики Литвы, Латвии и Эстонии. Если это капля, то очень большая.
Без этой «капли» экономика Прибалтики нежизнеспособна.
История, схожая с той ситуацией, что развивается сейчас с еврофондами, была 10 лет назад со скандинавскими кредитами. Профессиональные патриоты Литвы, Латвии и Эстонии так же громко доказывали, что стремительный рост Прибалтики вызван здоровым экономическим развитием и никак не связан с пришедшим в Прибалтику вместе с европейской интеграцией внешним заемным капиталом - валом дешевых, ничем не обеспеченных кредитов.
Экономический кризис 2008 года открыл правду даже самым «кондовым» свидетелям «истории успеха». «Кредитный пузырь» лопнул, банковская система рухнула, и «балтийские тигры» сдохли.
Так же будет и с дотациями из фондов ЕС. Реальность всё расставит по своим местам: дождемся 2020 года и увидим, как эти дотации «ни на что не влияют».
Крупнейшая французская газета Le Figaro после потрясшего всю Европу референдума о выходе Великобритании из Евросоюза провела собственное исследование о том, кто кого кормит в ЕС и в каких количествах. Метод исследования был выбран наиболее очевидный: сколько денег страны – члены ЕС перечисляют в Брюссель в виде взносов и сколько денег они получают оттуда в виде дотаций.
Результаты исследования тоже оказались ожидаемыми.
Десятка стран-доноров, которые отдают в бюджет ЕС больше, чем получают, выглядит так (в порядке убывания): Германия, Франция, Великобритания, Нидерланды, Италия, Швеция, Бельгия, Австрия, Дания, Финляндия. Безусловный лидер по членским взносам в Брюссель, главный «локомотив» европейской интеграции – Германия: ежегодно Берлин отчисляет в бюджет ЕС без малого 26 миллиардов евро, а еврофондов получает на 10 миллиардов. То есть ФРГ отдаёт Брюсселю на 15,5 миллиарда больше, чем забирает.
На втором месте в списке доноров Франция: ежегодно Париж переводит в бюджет ЕС на 7,7 миллиарда евро больше, чем получает из Брюсселя. Тройку лидеров до недавнего времени замыкал Лондон, отчислявший в Брюссель на 5,5 миллиарда евро больше, чем выделялось Великобритании из еврофондов. После «брексита» на третьем месте в списке стран-доноров окажутся Нидерланды: крошечная Голландия с площадью в полтора раза меньше Латвии и Литвы отдаёт проекту «Единой Европы» 11,3 миллиарда евро – на 5 миллиардов больше, чем получает из бюджета ЕС.
Хотя, может, и не окажутся: на весенних парламентских выборах в Нидерландах уверенно идёт к победе и формированию однопартийного правительства Партия свободы Герта Вилдерса, без обиняков обещающего голландцам выход страны из ЕС. Париж тоже может выпасть из списка спонсоров Восточной Европы, если весенние выборы президента выиграет Марин Ле Пен, сторонники которой не желают видеть Францию в Евросоюзе. Великобритания из Европейского союза уже выходит…
От стран-иждивенцев «Единой Европы», среди которых вся Прибалтика, собираются отвернуться главные кормильцы – катастрофическая перспектива для государств, экономика которых нежизнеспособна без дотаций из фондов ЕС.
Абсолютный европейский лидер по получению еврофондов – Польша. Варшава пользуется в Евросоюзе заслуженной славой, как страна, лучше всех умеющая выбивать и осваивать брюссельские деньги. В 2014 году Третья Речь Посполита получила из бюджета ЕС 17,2 миллиарда евро – почти в два раза больше, чем Германия, которая вдвое больше Польши по численности населения. При этом перечислила в бюджет ЕС Варшава 3,5 миллиарда евро, то есть в пять раз меньше, чем Берлин. Итого поляки получили выплат из Брюсселя на 13,7 миллиарда евро больше, чем отправили туда взносов.
Вильнюсу, Риге и Таллину, конечно, не сравниться с варшавскими мастерами 80 го уровня в деле освоения еврофондов. Но и для Прибалтийских республик дотации из бюджета ЕС играют особую роль. Эстония перечисляет в бюджет ЕС 178 миллионов евро – получает из бюджета ЕС 652 миллиона евро. В три с лишним раза больше! Латвия выделяет 320 миллионов – получает 1,1 миллиарда. Почти в четыре раза больше! И все рекорды среди прибалтийской троицы бьёт Литва: отсылает 244 миллиона – принимает 1,8 миллиарда. Разница – семь с лишним раз!
Ещё более впечатляет зависимость экономики Прибалтики от материальной помощи Евросоюза, если оценивать эту помощь в процентном соотношении к экономикам Литвы, Латвии и Эстонии. Соответствующие исследования тоже проводятся.
Постоянный мониторинг расходования фондов ЕС в странах Центральной и Восточной Европы ведёт международная компания KPMG – одно из четырёх крупнейших аудиторских агентств в мире. Последний аналитический доклад KPMG в рамках серии «Фонды ЕС в Центральной и Восточной Европе» был издан в прошлом году.
Согласно аудиту KPMG, еврофонды составляют 15% совокупного ВВП стран «Новой Европы». Рекордсмен по получению европейских дотаций – Венгрия: выплаты из Брюсселя формируют почти 23% венгерского ВВП. Следом за Будапештом в списке главных иждивенцев идут страны Балтии.
Брюссельские дотации составляют 18,6% экономики Литвы, 18,1% экономики Латвии и 16,6% экономики Эстонии.
Примечательно, что доля еврофондов в экономике Польши в процентном соотношении впечатляет несколько меньше, чем если рассматривать брюссельские денежные вливания в польскую экономику в абсолютных цифрах. Дотации из структурных фондов ЕС составляют 15,7% польского ВВП. По этому показателю Польша находится на шестом месте среди 11 стран Центральной и Восточной Европы. Польша – это большой и ёмкий рынок, способный выдержать системный кризис, адаптироваться к вероятному в будущем лишению финансовой брюссельской подпитки.
Страны Балтии относятся к тем «новым европейцам», у которых в случае снятия их с общеевропейского денежного довольствия шансов выжить самостоятельно нет никаких.
Литва, Латвия, Эстония – это страны-приживалки Евросоюза. За постсоветские годы лидеры этих стран угробили собственные экономики, довели до нищеты собственное население; в результате их держит на иждивении Западная Европа, отчисляющая на их проживание взносы в европейский бюджет и принимающая у себя их безработных в качестве гастарбайтеров.
Прибалтийские элиты даже достававшейся им даром европейской помощью не смогли распорядиться как поляки. Польша за десять лет с помощью еврофондов вдвое увеличила протяжённость своих автострад, по которым теперь осуществляется автомобильный транзит из Германии. А в Прибалтике самый крупный инфраструктурный проект, затевавшийся с привлечением европейского софинансирования, – это железнодорожная магистраль Rail Baltica, «дорога в никуда», на которой никогда не будет ни грузов, ни пассажиров в достаточном для её окупаемости количестве.
На что там в последний раз Литва попросила европейского финансирования? На забор от «русской угрозы» вдоль границы с Калининградской областью? Ожидаемо получила в Брюсселе «кукиш». А вот если бы получила европейское финансирование – то-то бы зажила! Забор – это ведь такой выгодный в бизнес-плане инфраструктурный проект: прибыльный, быстро окупаемый, с перспективами расширения и продажи продукции на экспорт. Не то что эти ваши атомные станции.
Общественное мнение Западной Европы даже без экономического кризиса к прошлому году окончательно созрело до убеждения, что пора им избавляться от нищеты из Восточной Европы, нахально влезшей в их дом в 2004 году в качестве приживалок.
Великобритания - один из крупнейших доноров ЕС
Под влиянием таких настроений объём финансовой поддержки Восточной Европы в бюджете ЕС на нынешний год уже был сокращён почти на четверть.
И будет сокращаться впредь, потому что не идти навстречу общественному запросу означает идти на риск распада Евросоюза, после которого разговоры о размерах европейской помощи для Прибалтики станут вовсе неактуальными. Поэтому Литву, Латвию и Эстонию будут постепенно, но неуклонно лишать европейского пособия по экономической инвалидности.
Согласно последнему отчету Eurostat, составленному на основании данных с 2000 по 2014 год, лидером стран Балтии по самым крупным ежегодным дотациям из бюджета ЕС была и остается Литва, которая в этом отношении значительно опережает Латвию и Эстонию. При этом суммы членских выплат самих балтийских государств остаются почти неизменными.
Величина евродотаций для стран Балтии составляла за последние пять лет порядка 3,5 млрд. евро в год, больше половины из которых приходилось на Литву (1,6-1,9 млрд. евро). При этом Литва и Латвия испытывали почти ежегодное увеличение финансовых вливанийна 50-100 млн. евро, тогда как кривая субсидий для Эстонии периодически прыгала то вверх, то вниз. Интересно, что с момента вступления всех трех стран в Евросоюз величина их обязательных выплат в европейскую казну не превышала 150-300 млн. евро, то есть объем взносов оказывался в 6-7 раз меньше, чем объем получаемой поддержки.
Если сравнить приведенные цифры с данными всей еврозоны, то можно заметить, что балтийские страны, равно как и Кипр, Хорватия, Мальта, Словения, Словакия и Болгария, входят в т.н. группу малых государств-реципиентов (получателей). В группу же больших реципиентов входит Польша, Венгрия, Греция, Румыния, Португалия, Чехия и частично также Испания и Бельгия.
Главными донорами ЕС остаются Германия, Франция, Италия, Великобритания, Нидерланды и Швеция. Больше всего благ от ЕС получает Польша, в которой годовой размер субсидий превышает членские выплаты почти в пять раз, а самым крупным донором, как и прежде, остается Германия.
Несмотря на относительно низкие дотации, все три государства Балтии попадают в топ-10 наиболее зависимых от денежных вливаний стран ЕС по отношению к их валовому национальному доходу (ВВП + инвестиции). Европейские субсидии составляют 4,4%, 3,4% и 2,5% от ВНД Литвы, Латвии и Эстонии соответственно, тогда как на верхних строчках этого топа закрепилась Венгрия (5,6%) и Болгария (4,5%). Следовательно, все отмеченные страны окажутся в весьма неблагоприятных условиях при полном или даже частичном сокращении объема финансовой поддержки. Согласно актуальным постановлениям Еврокомиссии, очередной период дотаций должен закончиться в 2020 году.
Вопреки распространенному мнению, Великобритания играет далеко не самую значимую роль в ряду стран-доноров ЕС. По информации за 2014 год Англия занимала лишь четвертое место в списке «государств-нянек», уступая Германии, Франции и Италии, и лишь слегка обходя по выплатам кризисную Испанию. В случае «брексита» (выхода Великобритании из состава ЕС), годовой дотационный бюджет союза должен потерять примерно 1/10 часть.
«Чем вас не устраивает пример Польши?» — задали мне вопрос на очередной дискуссии об интеграционных приоритетах Украины.
Действительно, Польша, за последние два десятилетия добившаяся определенных успехов в социально-экономическом развитии, служит предметом вдохновения практически для всех адептов европейского выбора. Поэтому вопрос, почему польский опыт мало применим к Украине, а главное — почему он неперспективен для нашей страны, требует обстоятельного разговора.
Первая и, наверное, главная составляющая «польского чуда» достаточно проста и очевидна — будучи «пилотным проектом» Запада, страна не испытывала и не испытывает недостатка в финансовой помощи, начавшейся с того, что в 1991 г. МВФ простил ей половину из 48-миллиардного (в ценах того времени) долга. Кредиты (также в значительной мере затем списываемые) продолжали течь и дальше, как и программы прямой матпомощи на реформы.
Ну а с 2004 г. (вступление в ЕС) по настоящее время Польша получила от Евросоюза порядка 60 млрд. евро помощи чистыми (т. е. всего 90 млрд., но около 30 млрд. сама выплатила в качестве взносов в структуры ЕС). В 2010-м и 2013 г. наши северо-западные соседи получили две кредитные программы от МВФ, каждая по 30 млрд. Несмотря на это, внешний долг Польши составляет $365 млрд. (71% ВВП), а государственный долг — 55% ВВП.
Но еще интереснее другой вопрос: насколько в целом завидны польские успехи? Ведь к сказанному выше можно добавить, что по уровню ВВП на душу населения и средним зарплатам (порядка 1000 евро при европейских ценах) Польша по-прежнему отстает от стран старой Европы, включая Грецию и Португалию. Сохраняется тринадцатипроцентная безработица, причем этот показатель не учитывает миллионы поляков, которые вынуждены работать в более богатых странах, где выражение «польский сантехник» стало нарицательным.
Конечно, мне возразят, что «не сразу Москва строилась», главное — Польша на верном пути, и достижение ею уровня наиболее развитых стран Европы — вопрос времени. Однако в том-то и дело, что реализованная у соседей экономическая модель таких шансов не дает. Польшу достаточно справедливо называют «европейским Китаем благодаря большому количеству сосредоточенных там производств. И производит она в основном «китайский ассортимент», серийную продукцию среднего технологического уровня. Конкурировать с Юго-Восточной Азией польские предприятия могут благодаря сумме факторов — географической близости к рынку сбыта (странам ЕС), невысокой (по меркам ЕС) зарплате и таможенной защите рынка ЕС от внешних производителей.
Выпадение ходя бы одного из этих факторов (скажем, рост зарплат до среднеевропейских показателей) может поставить крест на «польском чуде». Показательна в этом плане ситуация с польским судостроением, которое в социалистические времена было весьма мощным. Помню, тогда приводились такие цифры: каждое пятое судно под советским флагом произведено в Польше. Даже большие десантные корабли (БДК) Советский Союз закупал в ПНР. «Из трех основных верфей, которые всегда были флагманами польского судостроения (Гдыньская, Щецинская и Гданьская), на сегодняшний момент функционирует только Гданьская. Причиной является решение Европейской Комиссии, которая признала нелегальной государственную поддержку, оказанную Гдыньской и Щецинской судоверфям в прошлые годы после вступления Польши в ЕС, т. е. после 1 мая 2004 г. Решение в отношении вышеуказанных судоверфей повлекло необходимость продажи их имущества с целью возврата средств нелегальной (! — Авт.) господдержки» (www.korabel.ru).
Впрочем, и на Гданьской судоверфи (принадлежащей, кстати, Индустриальному Союзу Донбасса Сергея Таруты) из 17 тысяч сотрудников социалистических времен осталось 2 тысячи, а специализируется предприятие не столько, собственно, на судостроении, сколько на производстве стальных конструкций: мостов, кранов, элементов крупногабаритных резервуаров, а особенно опор для ветроэлектростанций.
Причина упадка польского судостроения проста: специфика этого рынка такова, что таможенные пошлины на нем не имеют никакого смысла, а посему мировое судостроительное производство в последние годы переместилось в Юго-Восточную Азию. И это притом, что «переместить» судостроительное производство куда сложнее, чем многое другое — это предприятия со сложной, дорогой, рассчитанной на многие десятилетия эксплуатации инфраструктурой.
Та же Гданьская судоверфь располагает «собственным мощным проектно-конструкторским бюро, которое в состоянии подготовить проекты, а также проектную документацию для судов практически любого класса. Компания обладает большими производственными мощностями, сборочный цех судоверфи самый большой в Европе, расположен на площади более 6,5 га. В цехе под одной крышей осуществляется полный цикл производства секций и блоков для дальнейшего монтажа на стапеле, т. е. от резки стали до выхода готовой секции или блока.
Судоверфь располагает современной четырехкамерной консервационно-покрасочной линией. Непосредственно постройка судов осуществляется на стапеле размером 280 х 34 м. Стапеля оснащены тремя 150-тонными и двумя 50-тонными кранами. Максимальный вес секций или блоков, которые мы монтируем, достигает 250 тонн. Кроме того, судоверфь располагает двумя причальными стенками, предназначенными для достройки судов длиной 580 и 272 метра».
К этому можно добавить потребность в большом количестве специалистов, которых за год-два не подготовишь. И все равно, судостроение «уплывает» в Юго-Восточную Азию. Впрочем, есть важные «исключения». Высокотехнологичные «плавсредства» — буровые платформы, боевые корабли, пассажирские лайнеры по-прежнему строятся в основном в наиболее развитых странах (Германии, Франции и т. д.), но Польше от этих заказов, как видим, ничего не перепало, несмотря на имеющийся технологический задел и несомненное преимущество перед конкурентами из той же Германии в виде более дешевой рабочей силы.
И это система. Те сферы экономической деятельности, которые свойственны странам «золотого миллиарда», которые в значительной мере монополизированы ими и обеспечивают их исключительный статус, которые являются их приоритетом в международном разделении труда, в Польше почти не представлены.
Нет в Польше предприятий концерна EADS (объединяющего практически всю аэрокосмическую отрасль Европы), не известно о ее заметном присутствии на рынках вооружений, уникального технологического оборудования и т. п. Не слыхать о польских ноу-хау в различных сферах науки и техники, о научно-исследовательских и конструкторских центрах, чьи разработки реализуются на польских, китайских и расположенных в других странах предприятиях. Они, опять-таки, сосредоточены в странах «золотого миллиарда»
И шансов на то, что такие центры появятся в Польше, нет. Для их создания нужны огромные средства, причем «длинные деньги», которые вкладываются без расчета на скорую отдачу. Такие инвестиции можно ждать только от государства или от очень крупного бизнеса, а чаще всего — от их совместных усилий (так, распространена практика, когда частные корпорации получают госзаказы на перспективные разработки).
О перспективах господдержки гипотетических наукоемких отраслей польской экономики можно судить по санкциям за поддержку судостроения, а вот своего крупного бизнеса в Польше также нет. Благодаря обвальной приватизации в начале 90-х и политике широко распахнутых дверей крупный национальный бизнес так и не сформировался, практически вся экономика оказалась в руках транснациональных корпораций, чьи штаб-квартиры находятся в странах «золотого миллиарда» и там же остаются «сливки» от работы их польских филиалов.
Отсутствие крупных корпораций с польской пропиской связано и с отсутствием значимого финансового сектора: не является Польша международным финансовым центром, где «крутятся» миллиарды долларов и евро со всего мира, не кладут в польские банки ищущие «спокойную гавань» капиталы. А ведь финансово-посредническая деятельность, аккумуляция капиталов со всего мира вносит очень весомый, если не решающий вклад в благополучие стран «золотого миллиарда».
Польше помогали в «хорошие времена»
В общем, статус и место Польши как «привилегированной обслуги» самых развитых капстран предопределены, и рассчитывать на их повышение, допуск в число «избранных» полякам не приходится. Впрочем, возможно, для Украины в ее нынешнем состоянии и это было бы счастьем? Но может ли Украина рассчитывать на такой же «золотой дождь»? Замминистра иностранных дел Польши Катажину Пелчинску-Наленч спросили: « — Сколько денег получила Польша с момента подписания ассоциации в 1991 до вступления в ЕС в 2004?
— Честно должна признать, что намного больше, чем об этом идет речь сейчас в случае с Украиной. Польша была в намного лучшей ситуации в моменты подписания ассоциации и вступления в ЕС, поскольку другой была международная ситуация. Польша была на другом этапе развития, ЕС был в лучшей ситуации. Здесь нечего сравнивать.
Но аргумент, что Польша получила столько-то и мы так же хотим, не полностью подходящий, поскольку сегодня другие реалии. Украина или хочет модернизировать себя в существующих условиях, или хочет обидеться на эти реалии и не будет проводить модернизацию. Теряет от этого только Украина. Эти реалии не изменятся, не повернем время и не поменяем местами Украину и Польшу». (УКРИНФОРМ)
Добавить тут особо нечего. В общем, на большее, чем «добрые советы», рассчитывать нечего. Предполагается, что очередные (какие уже по счету) реформы создадут благоприятный инвестиционный климат, и «набежавшие» инвесторы поднимут украинскую экономику, чем создадут пристойный уровень жизни для украинцев. Но в Польше-то реформы совмещались с колоссальной внешней помощью. Эти вливания создавали современную инфраструктуру, позволяли облегчить налоговое бремя, покрывая значительную часть государственных расходов, наконец формировали платежеспособный внутренний спрос.
А ведь главное для любого инвестора, что оправдывает его деятельность, — платежеспособный спрос на производимые им товары и услуги. На Украине же в силу набирающего обороты кризиса внутренний спрос будет неизбежно снижаться, при этом снятие таможенных барьеров с ЕС в соответствии с соглашением о ЗСТ только снизит «мотивацию» локализовать производство на Украине.
Но «евроинтеграторы» продолжают утверждать: создание ЗСТ массово привлечет в Украину инвесторов, которые будут строить предприятия, ориентированные на рынок ЕС. «Я вас уверяю, как только у нас будет стабильность на востоке, только будут решены эти проблемы в Украине — начнется инвестиционный бум», — пообещал Петр Порошенко, связав его с доступом на европейские рынки.
Но давайте поставим себя на место инвестора, решившего создать новое производство, ориентированное на европейский рынок, и подумаем, чем может его привлечь именно Украина, а не, скажем, входящие в ЕС Румыния, Болгария, Венгрия, страны Балтии. Ведь ЗСТ отменяет пошлины далеко не на все группы товаров (к примеру, на автомобили, новые и б/у, в обе стороны пошлина 16%, но совершенно очевидно, в чью пользу этот «паритет»), сохраняя процедуру таможенного оформления товаропотоков, которая, естественно, ощутимо усложняет бизнес.
Добавим проблемы с инвестиционным климатом в Украине (даже если удастся «усмирить» юго-восток), худшую, чем в самых экономически слабых странах Евросоюза, инфраструктуру (дороги, транспорт, связь и др.) и т. д. И даже средняя зарплата (дешевая рабсила) у нас почти такая же, как в Болгарии. При этом никакого бума инвестиций ни в Болгарии, ни в других бедных странах ЕС мы не видим, наоборот — полную стагнацию и упадок.
Ни одна из вышеназванных стран ЕС не стала «Китаем» Европы, местом, где «трутся боками» желающие разместить производство. Официальная статистика не позволяет вычленить иностранные инвестиции, направленные в ориентированное на экспорт производство, но хорошо известно, что основной поток инвестиций в этих странах (как и ранее в Украине) был сфокусирован на недвижимости, финансовых институтах, торговле.
И ныне наиболее значимыми для этих стран являются их традиционные статьи экспорта: для Болгарии — продукция черной и цветной металлургии, для Латвии, к примеру, — древесина, изделия из нее и древесный уголь — 21,1% всего экспорта; сельхоз- и продтовары — 18,2% и всего 14,8% приходится на «простые металлы и изделия из них». Причем важнейшими партнерами Латвии по экспорту были Литва (16,6% всего экспорта), Россия (12,4%), Эстония (12,4%), и лишь затем Германия (8,5%) и Польша (6,2%).
Как видим, желающих разместить производство на «новых площадках» не так уж много, и их не хватает даже на вышеназванные страны, которые вместе взятые примерно на треть уступают Украине по численности населения. Причины понятны: в ЕС стагнация, спрос не растет, и создавать новые производства в расчете на насыщенный рынок нет никакого смысла. «ЕС был в лучшей ситуации», — снова приведем слова пани Пелчинской-Наленч, сравнившей ситуацию сегодня и в начале польских реформ.
Очевидно и то, что Евросоюз как вменяемое государственное образование (используем по отношению к нему такой термин) заинтересован не в росте импорта, а в развитии производства у себя, особенно на экономически отстающих и дотационных территориях (в данном случае — в отдельных государствах). И всегда найдется немало аргументов (официальных и не очень, вроде трудностей с сертификацией импортной продукции), чтобы убедить инвесторов производить там же, где они намерены сбывать произведенное. К слову, из 400 болгарских молокозаводов экспортировать продукцию в соответствии с требованиями ЕС могут только 10% общего количества. Такая же ситуация и с производителями мяса. Повторимся, вышеназванные страны — члены ЕС, Украину же туда в обо-зримой перспективе никто принимать не собирается. Нашей стране отведена роль «полуколонии», без всяких ответных обязательств, роль рынка сбыта для продукции из стран ЕС (а никак не наоборот — не поставщика), а также источника очень дешевой рабочей силы, которая нужна для занятия тех непрестижных и низкооплачиваемых рабочих мест, которые сами «европейцы», несмотря на высокую безработицу, не торопятся занимать.
Причем европейские лидеры это признают. Ратуя за скорейшее заключение соглашения об ассоциации и убеждая в этом западное общественное мнение, бывший президент Еврокомиссии (т. е. «первое лицо» Евросоюза), бывший председатель Совета министров Италии Романо Проди год назад в американском издании The Christian Science Monitor отметил, что соглашение об ассоциации «содействует притоку новой рабочей силы» (об этом же недавно говорил и Александр Квасьневский).(Новости 2000)
Т. е. ликвидируя дефицит желающих занимать неквалицированные и низкооплачиваемые места в ЕС, Украину станут покидать самые трудоспособные, лишая Родину ее главного богатства — человеческого потенциала. И для обеспечения такого движения не нужны межгосударственные соглашения (страны ЕС вправе решать, кого пускать к себе). Нужно «обеспечить» другое — низкий уровень жизни в стране «исхода», чтобы у ее жителей не было иного выхода, кроме как искать средства к существованию на чужбине. И это евроинтеграция полностью обеспечивает.
Украденный шанс
А ведь альтернатива, дающая все шансы к возрождению Украины, переходу от упадка и развала к поступательному развитию, с реальной перспективой входа со временем в число наиболее развитых стран, есть. Это теснейшая реинтеграция с Россией. Россией, которая не ждет милостей от западных партнеров, не собирается довольствоваться отведенной ей ролью сырьевого придатка, а упорно и небезуспешно борется за достойное место в современном мире.
К слову, Польшу по основным показателям социально-экономического развития Россия уже обогнала и вплотную приблизилась к считающимся успешными Чехии и Словакии (в начале нулевых было почти двукратное отставание от этих стран).
Да, успехи России связывают с нефтью и газом, но еще раз напомним, что нынешним членам ЕС предоставлялись огромные кредиты и прямая материальная помощь от ЕС (получают ее они и по сей день). И несмотря на многочисленные списания, их госдолг и сегодня достигает 50—90% ВВП. И чем прямая матпомощь извне, жизнь не по средствам, за что рано или поздно приходится расплачиваться, лучше собственноручно добытых нефти и газа?
А свои доходы от экспорта энергоносителей Россия как раз и направляет, что бы ни говорили злопыхатели, в развитие тех отраслей, которые дают лидирующие позиции в современном мире, с использованием доставшегося от СССР промышленного и научно-технического потенциала. Конечно, процесс идет нелегко, но тем не менее современная Россия абсолютный мировой лидер в атомной энергетике (подписано соглашений на постройку 20 энергоблоков за пределами России, а стоимость портфеля заказов достигла 74 млрд. долл. в 2013 г.), в производстве тяжелых и сверхтяжелых вертолетов, занимает лидирующие позиции в экспорте вооружений (прочное второе место в мире), космонавтике, возрождается гражданское авиастроение.
Приведем еще несколько не столь известных примеров. Российский форекс-брокер «Альпари» входит в пятерку крупнейших мировых форекс-брокеров (согласно рейтингу Forex Magnates), с оборотом более 1 трлн. долл. в год. Имеет филиалы в США, Великобритании, ОАЭ, Китае.
Более 1000 инженеров компании «Прогресстех» оказывают инжиниринговые услуги для зарубежных и российских разработчиков и производителей авиационной техники. С 1998 г. «Прогресстех» принял активное участие в создании всех последних модификаций гражданских самолетов Боинг (Боинг 777 и Боинг 737), а также в проектировании новых самолетов Боинг 787 и Боинг 747-8. Оказаны инженерно-консалтинговые услуги в рамках авиастроительных программ: Сухой Суперджет 100, МС-21, Airbus A320, A330, A350, A380; Gulfstream G250, G650; Cessna Columbus; Mitsubishi Regional Jet; Bombardier CSeries, Learjet 85.Также в разработке самолетов Boeing принимает участие компания НИК (500 инженеров). Группа «Каскол» силами своего инженерного центра «Икар» (200 инженеров) выполняет работы по проектированию самолетов Airbus.
ОАО «Корпорация ВСМПО-АВИСМА» — единственный в мире полностью интегрированный производитель титановой продукции (губки, слитки и все виды полуфабрикатов из титановых сплавов). Корпорация работает в наиболее наукоемких технологичных секторах мировой экономики — авиакосмосе, энергетике (в том числе атомной), в химическом машиностроении, судостроении, медицине и др. Партнеры «Корпорации ВСМПО-АВИСМА» — более 300 компаний в 48 странах, в т. ч. лидеры мирового авиастроения — первый поставщик титана для AIRBUS INDUSTRIE и второй — для компании BOEING.
Компания «Трансаз» — мировой лидер в производстве морских навигационных систем и профессиональных тренажеров для коммерческого флота. 45% мирового рынка морских тренажеров, 35% мирового рынка электронно-картографических систем. Морское бортовое оборудование успешно используется более чем на 13 000 коммерческих судов по всему миру.
Этот список можно продолжать. И Украина могла бы принять в этом самое прямое и непосредственное участие. Ведь наш научно-промышленный потенциал создавался как неотъемлемая часть потенциала Советского Союза, с глубокими кооперационными связями с предприятиями бывшего СССР. И сейчас, когда Россия активно возрождает наукоемкие отрасли, вкладывает большие средства в их развитие, был шанс за счет восстановления кооперационных связей возродить украинские предприятия и научные учреждения. Соглашения, подписанные в декабре, открывали большие перспективы в наукоемких отраслях (космонавтика, самолетостроение и пр.)
Выше мы говорили о ситуации в польском судостроении, мало чем отличающейся от положения в судостроении украинском. А Россия испытывает нехватку судостроительных мощностей, возводит новые, в частности, два крупных судозавода на Дальнем Востоке. И декабрьские соглашения, к примеру, открывали дорогу к размещению на украинских верфях заказов на строительство метановозов на сумму 4 млрд. долл.
Более того, именно интеграция с Россией и ТС резко повысит инвестиционную привлекательность Украины. Год назад министр финансов России Антон Силуанов на Санкт-Петербургском форуме отметил: «Мы (Россия. — Авт.)находимся на пределе: производственные мощности почти полностью загружены, безработица на низком уровне.» Т. е. свободных людских ресурсов в России почти не осталось, что для нее является проблемой, но для нас означает, что при известных условиях инвесторы, создающие производства, ориентированные на растущий рынок Таможенного союза, пойдут прежде всего на Украину, где ресурсов на настоящий момент более чем достаточно.
Но Украина при «ненавязчивой» помощи западных «друзей» избрала иной курс.
Александр ФИДЕЛЬ
